— Это третий, меня сдача в плен, — внезапно пришло сообщение от Зигфрида. — Что делать?
— Что? — я даже остановился. — В плен?
— Да, двое. Сдались в плен. Какие будут приказы?
Пленные?
Я быстро сообразил и свёл всё в голове, после чего продолжил добивать остатки сопротивления бросив:
— Дожидайся, я скоро подойду.
Пленные…
Может показаться, что мы убиваем всех подряд, однако это не так. Есть правила и есть инструкции, которым мы неукоснительно следуем, чтобы война не превратилась в бессмысленную бойню. И обычно это проговаривается заранее. В нашем случае мы не проговаривали, что делать с пленными, так как попросту не ожидали, что кто-то будет сдаваться или в принципе успеет это сделать.
Закончив с подавлением оставшихся противников, я связался с Фареном, чтобы тот с высоты осмотрел территорию и убедился, что никто не попытался скрыться. А кто всё же смог прорваться, закончил он, и чтобы ни один не смог отсюда выбраться. Это была показательная война в назидание другим и было очень важно выполнить её правильно, без каких-либо ошибок.
Но вот пленные… надо было предусмотреть такой банальный и очевидный вариант, но я почему-то подумал, что такого не случится. Это моя ошибка, и сейчас мне надо решить, как с моей ошибкой, а если точнее, то двумя разбираться.
Я поднялся на второй этаж и вошёл в комнату, где меня уже ждал Зигфрид, держа на прицеле какую-то женщину с парнем лет… четырнадцати. Когда я вошёл, он посторонился в сторону, пропуская меня вперёд. Они оба стояли на коленях, подняв руки вверх, не поднимая головы. При звуке моих шагов они сжались и задрожали мелкой дрожью.
Я встал перед пленниками, после чего протянул руку и схватил женщину за волосы, подняв её лицо к себе. Она вскрикнула то ли от боли, то ли от неожиданности.
— Мы сдаёмся! Сдаёмся! — пискнула она перепугано, глядя на меня полными ужасами глаз, будто это было какой-то молитвой.
— Что делаем? — спросил Зигфрид.
Нас они слышать не могли, поэтому в их глазах мы выглядели молчаливыми чудовищами, которые сейчас разглядывали их.
— Женщину не узнаю, — отпустил я плачущую пленницу, схватил парня за волосы и поднял его к себе. — А этот — второй ребёнок Марши.
— В расход?
В расход? Стрелять в сдавшихся было не то же самое, что стрелять в спину тем, кто пытается сбежать или сопротивляется. Это уже была казнь. Казнь тех, кто сдался на твою милость, и здесь надо очень чётко понимать границу между необходимостью, наказанием и бессмысленной жестокостью. Потому что война — это не бездумные убийства, а в первую очередь процесс, направленный на решение проблемы. И насилие проблему решает, к сожалению, не всегда.
Лучше бы они сопротивлялись или пытались сбежать, чтобы было меньше мороки. А сейчас этот вопрос надо было обсудить с Марианеттой, так как она бы сказала, как принято действовать в их мире при таких ситуациях. Возможно, увидев, что мы берём пленных, другие будут куда охотнее сдаваться, что облегчит нам задачу. Так делала Империя, так делал Император, так должны делать мы, направлять неверных и глупых на путь истинный.
— Забираем, мешки на голову и в корабль. Нужно обсудить с Марианеттой их судьбу, — отдал я приказ.
Надо было поторапливаться, так как есть высокая вероятность, что Лорье или кто-то другой попытаются повторить нашу тактику и сбросить пару бомб сверху. А единственным ПВО, которое могло адекватно ответить на угрозу, был наш корабль с достаточно хорошей системой обнаружения целей.
Как бы то ни было, мы забрали с собой в эту ночь три семьи. Мне кажется, что это был очень хороший результат для полумёртвого дома, коим его все считали, и достаточно чёткий сигнал для тех, кто раздумывал присоединиться. Потому что лучшее сражение — это то, которое ты превентивно заканчиваешь.
Глава 118
Мы возвращались обратно. Время вышло, и теперь мы должны были ждать ответный ход противника, который точно последует. У нас было слишком мало сил, чтобы одновременно защищать и атаковать.
Скорее всего, после такой атаки первое, что решат сделать Лорье, если они выжили — это ответить тем же: зайти с воздуха и повторить наш приём с бомбометанием. И так как у нас нет ни ПВО, ни стационарных радаров, а единственный, что сейчас есть в наличии, установлен в разведывательно-десантном корабле, нам было жизненно необходимо вернуться обратно и поставить его на дежурство.
Это было как в интеллектуальной игре, где противники ходят по очереди. Сначала наш ход, потом ход врага, следом вновь наш и снова врага. Сейчас был ход врага, и уже отбив его, мы сможем сделать свой следующий шаг.