— Ты знаешь, о чём я, Грант. Откуда тебе столько жестокости?
— Знаю. И это не жестокость. Это война.
— Ты же хороший человек, — негромко произнесла Марианетта. — Я знаю тебя. Почему ты видишь… всё…
— Логически? — предположил я.
— Как машина? Чисто человеческие чувства тебе не чужды, но ты отмахиваешься от них. А как же просто милосердие? Жалость даже к тем, кто был не прав, или к тем, кто даже не несёт ответственности за содеянное кем-то другим?
— Если бы по вам стреляли или стреляли вам в спину, чего я, естественно, не допущу, вы бы поняли меня, — ответил я. — Лучше быть жестоким живым, чем милосердным мёртвым.
— Дети стреляли тебе в спину? — задала Марианетта встречный вопрос.
— Я не проверял, времени не было. И я не убивал ради убийства, Марианетта, чтобы вы понимали. Я просто выполнял свою работу, — ответил я, после чего вздохнул. — Хорошо, чтобы вам в следующий раз было спокойнее, я буду заранее обсуждать, кого убивать, а кого брать в плен, хорошо?
Марианетта не поймёт, что это такое. Она смотрела мне в прорези шлема, будто могла увидеть через бронестекло и камеры мои глаза и то, что было за ними, после чего кивнула.
— Отлично, — ответил я. — Тогда с вашего позволения я предложу войти и опознать пленников.
— А почему ты их пощадил? — спросила она, положив руку на ручку.
— Они сдались.
Марианетта ничего не ответила. Просто открыла дверь и вошла внутрь в сопровождении меня и ещё нескольких солдат, где своей участи дожидались двое человек.
Я сразу направился к ним. От каждого моего шага пленные вздрагивали, почти подпрыгивали на месте. Я без каких-либо церемоний сдёрнул мешок сначала с парня, позволяя Марианетте лично взглянуть на него.
— Одного мы опознали. Это второй наследник Марши, — указал я на перепуганного парня. — По идее, он сейчас и есть наследник семьи Марши.
Сдёрнул мешок с женщины.
— Её опознать мы не смогли, но она была с ним в комнате.
— Да? А я, кажется, знаю её… — подошла к женщине Марианетта не без помощи слуги, который поддерживал её под руку. Осторожно двумя пальцами, она приподняла за подбородок опущенную голову женщины, чтобы взглянуть на лицо.
Видимо, пленница тоже её знала.
— Г-госпожа Барбинери?
Я не стал спрашивать, кто это, лишь терпеливо ждал, пока мне пояснят.
— Это гувернантка, — произнесла Марианетта спокойно. — Хильда Теральсон, если я правильно помню.
— Да-да, госпожа, всё правильно, я Хильда Теральсон, я…
— Тс-с-с… — приложила к её губам палец Марианетта, заставляя замолчать. — Я знаю её. Она работала гувернанткой у нас. У Финисии, если быть точнее, до того момента, пока всё не случилось.
Какая мысль у меня возникла в этот самый момент?
Верно…
— Что будете с ней делать? — сразу спросил я.
— А у тебя есть какие-то предложения? — поинтересовалась Марианетта.
— Устранить.
От моих слов гувернантка начала пускать слёзы, сжавшись сильнее.
— Так сразу? — удивилась хозяйка поместья.
— Она могла помогать врагам, — произнёс я, и мой голос, искажённый динамиками, разошёлся эхом по помещению. — Если она работала у вас, то могла достаточно собрать информации, чтобы потом сдать её тем, кто пошёл на вас войной.
Надо было видеть удивлённое лицо Марианетты и ужас на лице гувернантки.
— Что? Нет! Я бы никогда не сделала этого! — взвизгнула в ужасе женщина, оглядываясь на остальных. — Я просто наёмная рабочая! Я бы не сделала этого!
— Почему ты так решил? — спросила Марианетта спокойно.
— Хильда работала у вас. Сейчас работает на людей, что были вашими врагами. Странное совпадение. Я считаю, что она могла помогать им изначально.
— Потому что я гувернантка! — взвизгнула та. — Я просто наёмная рабочая! Я работаю на разных людей! Госпожа Барбинери! Госпожа Барбинери, вы же знаете, что я работала до этого на других! Я просто работаю и зарабатываю на…
— Заткни пасть, — произнёс я через динамики, и женщина, вздрогнув, смолкла.
— Грант, — посмотрела на меня Марианетта. — Это не так работает. Хильда просто наёмный рабочий. Нет ничего странного, что она нашла другую работу у другой семьи.
— Странно, что она нашла её именно у ваших врагов.
— Служба безопасности проверяла её.
— И где оказался сейчас ваш дом? — задал я встречный вопрос.
Кто-то из присутствующих скривился от неудовольствия, но промолчал.
— Как бы то ни было, у нас нет доказательств, что Хильда была замешана в этом. С тем же успехом можно обвинить в подобном и уборщиков, и тех, кто привозит продукты, и тех, кто оказывал нам какие-либо услуги, но при этом работал с другими или начал работать с другими после случившегося.