— На связи.
— Вам ещё долго возвращаться? — спросила она, но я уже по голосу чувствовал, что ей что-то не терпится рассказать. В последнее время у Марианетты было мало поводов для радости, но здесь её голос буквально источал счастье.
— Час—полтора плюс-минус. Что-то случилось?
— … я скажу или сама хочешь… — Марианетта не отключила связь, с кем-то переговариваясь. — … хорошо, но было бы лучше самой… Грант, ты меня слышишь?
— Да, что случилось? — насторожился я.
— У меня для тебя хорошая новость.
У меня так и крутилось на языке «Катэрия сделала аборт?», но я знал, что никто этого вопроса не оценит и просто спросил:
— Что?
— У тебя будет двойня! Сюрприз!!! — радостно выкрикнула в рацию Марианетта.
…
……
………
Я просто сидел. Сидел, давя на газ, и смотрел на трубку в руке, пытаясь сейчас осмыслить то, что мне только что сказали. Потому что это был действительно охуенный внезапный сюрприз в рот мне гранату…
— Грант, ты здесь?
Двойня…
— Грант? Приём, Грант, ты меня слышишь?
Сразу двое, я не уверен, что готов к этому.
— Странно, связь пропала… Грант?
Я уверен, что не готов к этому.
— Грант, ты меня слышишь?
Двойня…
— ГРАНТ!!!
Это же просто пи…
— ГРАНТ!!! ПОВОРОТ!!!
Я в первый раз почувствовал, каково это впасть в полнейший ступор, потеряв контакт с реальностью. И вырвал меня из него громкий вскрик Зигфрида, который резко потянулся к рулю, пытаясь выкрутить его в сторону.
В этот момент я уже сам пришёл в себя, быстро наведя резкость на приближающийся поворот. Руки вперёд мозгов начали выкручивать руль, пытаясь удержать машину на дороге, но было уже поздно. На полном ходу грузовик попросту вылетел с грунтовки прямо в лес. По бамперу и капоту застучали кусты и ветви, один раз машину подбросило на кочке, пока под конец на полном ходу мы не врезались в дерево.
Только в этот момент я понял, что продолжал всё это время давить газ.
Удар пробрал до самых костей, словно ударили басы. Я почувствовал, как сидушка вылетает из-под меня. Как мир устремляется мне навстречу и быстро превращается в одно сплошное пятно прежде, чем разбивается на тысячи осколков.
Это я вылетаю через лобовое стекло навстречу лесу за мгновение до того, как касаюсь земли. Всё кружится вокруг меня в беспощадном круговороте, прежде чем замирает. Мир вокруг пару раз меркнет вместе с сознанием, и я не могу понять до конца, умер ли я или жив. Просто не могу понять этого…
Потому что тебе пора научиться пользоваться вон той ленточкой и пристёгивать себя. Он ещё ремнём безопасности называется. Думаю, слово «безопасность» тебе должна быть знакома.
Я…
Да ты, ты. В следующий раз я могу и не спасти тебя. И постарайся лежать недолго, в этом лесу ты не один.
Что?
Кажется мысли совсем не собираются вместе. Голова кружится и болит, как и всё остальное тело, мир продолжает вертеться вокруг меня, как на центрифуге.
А потом внезапно всё проходит, будто кто-то схватился за мой мозг холодными руками, удерживая его на месте.
Вставай быстрее, у тебя гости.
После такого полёта я с трудом сажусь и оглядываюсь. Вокруг опускается мрак. Судя по свету, прошло минут пятнадцать или двадцать с того момента, как мы слетели с дороги. Я лежал среди деревьев в свете единственной уцелевшей фары грузовика, который расположился в метрах пятнадцать от меня, уткнувшись носом в ствол дерева. Его капот попросту обнимал его, смявшись гармошкой, и из-под него теперь поднимался белый пар, который растворялся в воздухе.
И гости, о которых говорит Тень.
Я с трудом поворачиваю голову на звук, глядя на тварь, которая смотрит на меня из темноты между деревьев, роняя на землю слюни. Адская гончая, вечно голодное и вечно тупое существо, которое преследует лишь две цели — убивать и жрать.
Едва мы встречаемся глазами, как она тут же срывается ко мне, делает прыжок, распахивая пасть…
И падает, рыча и пытаясь вновь подняться, что сделать без половины туловища уже проблематично. Её кишки вываливаются на землю, цепляясь за корни, пока она пытается ползти ко мне, истекая кровью. А я уже перевожу взгляд на других.
Стая, достаточно большая, чтобы задрать даже пси-райдера, учитывая, что нас разделяет меньше десяти метров. Они смотрят на своего быстро умирающего товарища, смотрят на меня, и в их тупом мозгу вспыхивает только одно решение — все разом бросаются в мою сторону.
И моё тело действует само по себе. Вскидывает руку, и прямо передо мной вырастает множество ростков кроваво-чёрного цвета, которые устремляются к тварям. Они ловят сразу трёх, тут же пронизывая их, как колья, разрастаясь в телах и будто насыщаясь кровью жертв. Ещё несколько пытаются обойти меня с флангов, но взмахом руки я огораживаю себя от них стеной кроваво-чёрного пламени. Одна из Адских гончих касается огня, и будто облитая бензином тут же вспыхивает в истошном визге боли и ненависти.
Но даже эти потери не останавливают демонов. Две твари уже прыгают на меня, и я до треска в костях быстро уклонюсь в сторону, пропустив обоих мимо. И тут же клинок отрезает половину туловища одной Адской гончей, другой запустив в зад сгусток.
Не обращаю внимания на её вопли и разворачиваюсь к оставшимся. Они вновь атакуют, и я продолжаю пятиться. Взмах клинка и голова улетает высоко верх, продолжая щёлкать зубами. Ещё одна тварь прыгает и попросту насаживается на внезапный кол, что вырос из-под земли. Следом за этим я сам делаю рывок вперёд, и красно-чёрные клинки с лёгкостью разрубают следующую Адскую гончую.
Оглядываюсь на двоих, что проскочили ко мне, и мои руки внезапно сжимаются вместе, будто пытаются удержать в ладонях, прежде чем расходятся в разные стороны. Одновременно с этим между ними появляется шар, который взрывается десятками маленьких кольев, что тут же нашпиговывают тварей. Не успевают они подняться, как я уже рядом срубаю им головы.
И остаюсь один.
Почти один.
За то время, пока я разбирался с Адскими гончими, рубя их направо и налево, из кабины успел выбраться Зигфрид. Хотел он помочь мне или собирался проверить, что происходит снаружи, но сейчас он стоял, глядя на меня взглядом, который я мог узнать из тысячи.
Зигфрид точно всё видел, в этом не было никаких сомнений. Я видел это по его глазам, и по его выражению лица, и по его руке… которая тянулась к кобуре. Он всё видел и знал, что нужно делать в таких ситуациях. Я не видел ни капли сомнения в его взгляде, в котором не было человека — был лишь меч, разящий врагов.
Мы смотрели друг на друга несколько долгих секунд, прежде чем одновременно вскинуть руки.
За единственным выстрелом на мир вокруг наконец опустилась тишина.
Глава 145
Пуля зависла прямо передо мной, прежде чем упасть на землю. В той тишине, которая повисла между нами, можно было услышать тихий шелест, с которым она утонула в траве.
Мы стояли друг напротив друга, я, вытянув ладонь, он — пистолет из дула которого ещё тянулась нить дыма. И никто не произнёс ни слова.
Не так я рассчитывал ему всё рассказать.
— Зерис, опусти пистолет, — ледяным голосом произнёс я.
— Ты больше не можешь отдавать приказы нам, едва связался с ересью и замарал себя ею, Элиадирас, — ответил он тем же голосом.
— Я никогда не марал себя ересью, — ответил я без грамма эмоций.
— Теперь это не имеет никакого значения, Элиадирас. За связь с ересью, за предательство Империи и самого Императора, тебя ждёт только одно — смерть.
Будь у меня действительно желание, я бы убил уже его. Но я не подниму оружие на своих братьев. Окажись я на их месте, то поступил бы точно так же. Потому что, если ты видишь ересь — ты уничтожаешь ересь. Иного не дано, и никому не объяснить, что это случайность. И даже если это так, то с болезнью всегда борются, прежде чем она распространится дальше, заражая всех остальных.