— Возвращаемся на корабль. Надо подняться с земли, и уже в воздухе решим, что делать. Грог замыкающий, Зигфрид первый.
Как самого слабого я поместил себя в середину, а Грога, как самого сильного и опытного в беспощадных бойнях в конец, так как именно на замыкающего нападают первым.
Мы сдвинулись с места. Не бежали, но и не медлили. Быстрым шагом двигались по дороге, которой пришли, протискиваясь иногда через густые заросли, что перекрывали нам путь.
Я не боялся, что тварь поднимется к нам на борт — там негде спрятаться, да и сам десантный корабль мы всегда закрываем перед уходом. Только там я буду чувствовать себя в безопасности. И когда между бесконечной зелени начинает мелькать серый корпус нашего корабля, я выдыхаю спокойно…
Чтобы в тот же миг ощутить странное и неприятное присутствие чего-то другого, чего-то, как бы ни звучало из моих уст, потустороннего перед тем, как улететь глубоко в лес от удара в правый бок.
В самую последнюю секунду на экране вспыхивает предупреждение, однако оно уже не может ничего исправить. Не хватает ни реакции, ни скорости, чтобы отреагировать на опасность.
Костюм жалобно заскрипел. Я проламываю своей тушей кусты, пока не падаю на землю, пропахивая головой борозду. Переворачиваюсь на спину и тут же вскидываю пулемёт, после чего кричу:
— В стороны!
И через доли секунд очередь начинает срезать передо мной кусты, как газонокосилка. Выстрелы на мгновение оживляют округу. Треск не только пулемётного огня, но и ломающихся кустов разносится в разные стороны. Я не знаю, куда именно стреляю, но гашетку не отпускаю, пока не вырезаю просеку перед собой.
Вскакиваю на ноги и сразу бросаюсь в сторону корабля, слыша, как где-то впереди за густым слоем зелени гремят выстрелы. На бегу меняю короб с патронами, но успеваю пробежать не более двадцати метров, когда передо мной проскальзывает через кусты тень.
Мне не хватает времени даже вскрикнуть оружие, и что-то бьёт меня в грудь, отбрасывая назад. Вновь лечу так, будто ничего не вешу. Броня на груди прогибается от удара, но выдерживает.
Я вновь падаю на землю, теперь уже спиной, и встать на этот раз не успеваю. В этот момент меня хватают за ногу и с лёгкостью утаскивают в кусты, будто тащит какой-то грузовик. По лицу начинают хлестать ветви и листья растений, закрывая обзор.
— Грант, оно у тебя!
Спасибо, я уже понял.
— Оно утаскивает меня! Утаскивает в лес!
Что-то неприятное пробирает меня до костей. Что-то пугающее и ужасное, не похожее на ауру демонов или каких-либо других тварей, коих я встречал на своём пути. Но человек — то существо, что будет всегда цепляться за свою жизнь. И я, следуя инстинктам, хватаюсь за пулемёт и начинаю стрелять, зажав гашетку.
Пули рвут растения передо мной, но меня продолжает утаскивать, после чего внезапно тень проносится прямо перед моим лицом, рассекая пулемёт напополам.
Не теряя присутствие духа и желания выжит, я хватаю плазмострел и стреляю в существо попросту в упор. Вспышка, взрыв, и ногу наконец отпускает. Моё тело в броне откидывает взрывом назад. Я делаю кувырок через голову, но тут же встаю на ноги, целясь перед собой из плазомстрела.
— Зигфрид, вы видите меня? — спрашиваю я, водя стволом по округе. Вокруг стоит пугающая тишина, особенно ощутимая после стрельбы. На лес будто опускается ночь, всё вокруг темнеет.
— Отслеживаем по маячку в костюме. Мы уже близко.
Близко или нет, но я ничего не слышу. Ни своих товарищей, ни существа, что рыщет рядом.
И вряд ли услышишь.
Ты знаешь, что это?
Могу лишь намекнуть.
Намекай.
Ничего хорошего.
Помощь, конечно, императорская, ничего не скажешь.
Что-то мелькает прямо перед моим носом, и компьютер тут же вспыхивает предупреждением, пытаясь поймать её в захват, но не может. И я открываю огонь. Стреляю один раз, стреляю второй, третий.
Нечто кружится около меня по кустам, и я не останавливаюсь, выжигая округу плазмострелом, пока вокруг не остаётся выжженная перепаханная выстрелами земля. Где-то с треском падает подкошенное дерево.
— Зигфрид, где вы?
— Уже близко. Идём на выстрелы с тридцати пяти!
У нас выставлен внутренний компас, берущий корабль, как ноль, который синхронизируется, показывая общее для всех направление. Очень полезно в подобных ситуациях…
Но в моём случае он бесполезен.
Потому что от него нет никакого толку покойнику.
Наш незваный гость выпрыгивает прямо передо мной, будто специально показывая себя во всей красе, заставляя рассудок трескаться, как стекло. Мои глаза, кажется, в первый раз в жизни расширяются от ужаса. Что-то в мозгу щёлкает. Щёлкает, как хруст веток, словно сознание отказывается воспринимать увиденное. Я слышу в голове жужжание роя насекомых, и сердце окончательно пронизывает первобытный ужас перед чем-то необъяснимым.