Глава 157
Они перетащили броню в небольшой сарай, который располагался на берегу реки чуть дальше от помоста. Пока мы туда шли, завывания и песнопения курги было слышно почти по всей деревне. Достаточно приятные песнопения, не буду отрицать, однако меня они несколько нервировали.
— Не боятся, что на и вой прибежит Иное?
— Они не настолько глупы, чтобы не поставить охрану, — ответил невозмутимо Тагер и распахнул ворота внутрь.
Весь сарай был забит лодками, снастями и всевозможной утварью, которая могла пригодиться время от времени, расставленная у стен. Моя активная броня лежала прямо в центре, а в чуть дальше в углу стояла тёмно-фиолетовая со знаками ордена Грозовой вал. За то время, что она здесь простояла, её броня успела покрыться заметным слоем пыли.
— Ты своей не пользуешься? — поинтересовался я.
— Уже несколько лет, как села батарея, — подошёл он к ней, внимательно оглядывая. — Стержни энергопитания не так легко найти.
— Не пробовал найти на кладбище техники?
— Искал несколько раз. Но, видимо, техника там лежит ещё дольше, так как все энергоячейки там сели.
— Плохо… — пробормотал я, склонившись на своей бронёй.
Её потрепало знатно. Пусть я и понимал, что бронелисты были пробиты, если судить по моим ранам на теле, однако теперь это было видно наглядно. Некоторые места пробоя выглядели так, будто тварь попросту проплавила прочную броню. Обе ноги, левая рука, несколько дыр в корпусе, достаточно заметный косой порез на шлеме — к старм шрамам добавились новые, и она стала выглядеть ещё более убитой.
— Поможешь перевернуть её? — попросил я.
Вдвоём без особых усилий нам удалось перевернуть активную броня на другую сторону, чтобы был виден ранец, которому осталось больше всего.
Первое, что бросилось в глаза, так это отсутствие почти всей нижней части. Та была попросту вырвана с корнем. Свисали оборванные провода, которые должны были идти к маяку на броне, который попросту был вырван. Не меньше досталось и радиостанции — от неё была оторван целый кусок.
Был задет даже сам энергоблок, и через дыры я мог разглядеть мягко светящиеся энергоячейки. Те вроде как работал, пусть и выдавал иногда искры. Удивительно, учитывая тот факт, что его затопило. Кое-где я видел до сих пор воду.
— Надо вытащить её наружу, чтобы просушить.
Можно было просто отсоединить рюкзак, однако у меня не было никаких инструментов для этого.
— Вижу тебя неслабо отрепало, — обратил Тагер внимание на обилие повреждений.
— Это за последнее время только, — отозвался я, помогая ему выталкивать её наружу. — Всю свою службу мне как-то удавалось избегать повреждений, но в этом мире…
— Всё иначе?
— Слишком много пси-райдеров. Сильных пси-райдеров, которые мог справитья и с космодесантом.
— Это плохо.
— Их всех, да на службу Империи бы, — вздохнул я.
— Ты веришь, что Империя позволит им остаться? Своенравным и необработанным пси-райдерам, которые будут сами себе на уме?
— А ты хочешь сказать, что их пустят под нож?
— Хочу сказать, что за ними, почти за всеми, кто старше шестнадцати-восемнадцати лет, однажды прилетит корабль, с которого лишь немногие смогут вернуться, — поделился Тагер мыслями. —
— Возможно, к тому моменту они изменят свой взгляд на жизнь.
— Возможно. А возможно и нет.
Разобравшись с моей бронёй и оставив ей на единственном небольшом участке, где пробивались лучи солнца, под песнопения курги мы вернулись в ангар ко второй броне.
— Как давно она разряжена? — оглядел я её со всех сторон.
— Лет сорок назад я ещё запускал её.
— А как долго вы на острове? — посмотрел я на него.
— Лет пятьдесят, если не соврать, быть может чуть больше.
Значит плюс-минус сорок лет. Большой возраст для обычны людей, но не для курги с космодесантником. Одни спокойно могут проживать и тысячу лет, даже не оглядываясь назад. Другой мог вполне прожить и двести, и триста лет. После требовались определённые операции, которые помогут ему продлить жизнь, но тем не менее. Хотя мало кто дотягивал до такого возраста, большинство погибало во всевозможных столкновениях и лишь единицы дотягивали до преклонного возраста, становясь потом главами ордена.
— Повреждений никаких нет, — заметил я. — Значит, там целы все механизмы, верно?
— Я ничего не дам выкрутить из неё, — тут же категорично заявил он.
Моу понять. Даже на то, что без энергоячеек она больше памятник, чем оружие, для него она была чем-то своим, родным и сокровенным. Позволить её разобрать — это позволить разобрать мавзолей своих предков для постройки уличного сортира.