— Грант! Это…
Ублюдок не договаривает. Сзади уже приближается космодесантник, и контроль частично возвращается к телу. Онемение не прошло, силы не вернулись, чтобы дать отпор, и я хватаю урода за шею, выставляя его перед предателем, как живой щит.
Космодесантник пытается поймать меня на прицел градомёта, и пару секунд мы дёргаемся влево-вправо между живым щитом, который разделяет нас. Человек в моих руках что-то кричит, визгливо и противно. Он поднимает руки, будто пытаясь остановить нас обоих, пытается вырваться из моих рук, отцепить мою ладонь от шеи, и я готов свернуть ему её, чтобы не мешался…
Грант, блин, ты воюешь не в ту сторону!
Я получаю такой силы подзатыльник, что в глазах темнеет. От столь внезапного удара по голове ноги запинаются, и я вместе с уродом падаю на пол. Под конец мы стукаемся лбами, и я улавливаю знакомый аромат, который отзывается чем-то успокаивающим в глубине души, но тут же растворяется в запахе крови, пыли и пороховых газов. Руки тянутся, чтобы выдавить ему глаза…
Да стой ты, неугомонный…
…силы вновь покидают меня. Я чувствую, что меня кто-то держит. Кто-то не даёт мне убить его. Что-то вселяется в тело оттягивая ладони, и создаётся ощущение, будто я нежно касаюсь ими лица подонка, а не пытаюсь убить его. Красная пелена укутывает разум, и я пытаюсь бороться с силой, которая меня останавливает…
Да успокойся ты.
И понимаю, кто меня удерживает.
Тень, сукин сын, ты должен помогать мне, а не…
Да присмотрись, пострел, это же твоя невеста!
Нет, она…
Она перед тобой, глаза разуй, идиот. Я тебе что говорил про хаос?
Я в порядке! Я контролирую себя! Я могу мыслить чисто!
Тогда какого хрена ты пытаешься убить её?
И вновь тело немеет. Я борюсь что есть сил, и мне удаётся удержать контроль над телом, но в голову будто залили холодной воды. Весь пыл боя внезапно пусть не отступает, но приглушается. Пелена начинает отступать, и мир приобретает свои цвета, нормальные цвета, приобретает чёткость, а вместе с ней и…
Я могу разглядеть лицо, которое сейчас нависло надо мной, схватив мои ладони и приложив их к своим щекам. И даже могу расслышать голос, достаточно знакомый, который почему-то ассоциируется у меня со спокойствием.
— Грант, всё кончено, это я, видишь? Это я, Катэрия, я вернулась за тобой…
И я действительно узнаю её. Узнаю её светлые белокурые волосы, эти строгие черты лица, серьёзный взгляд. Что-то в её лице поменялось, оно будто стало жёстче, лишилось тех лёгких черт молодости. Но вместо какой-то радости или облегчения у меня непроизвольно вырывается:
— Н̧̪̞͎̱ͫͦ̎ͥ͟͜͜а̨̢̻̖̳̠̋ͪ̇͒͢͡х̶̢̣̥͍̫͛ͩ̾ͤ͜͟р̢̿͗̽͌͘͠͏̩̫̣͖е̡̝͇̖̝͗̒̏̽͜͠͡н͗̄́͌͢͠͡ӓ̷̢̾̏ͦ́?̶̛̯̻͇̗͋͛̎̔͘͞
— Ч-что?
— Н̢̢͔͓̩̱ͣͣͬ́̚̕а̢̢̖̮͍̜͆̇ͮ͌͘͞х̧̡̤̼̱͎́̾̅̑͢͠р̡͙̬̩̟̒ͯͪ̎͘͜͠е̼̤̖͕̃ͯ͊ͮ́́͢͡н̨̢̟̻̱̱̋̀͗ͭ̀̕а̸̸ͤ̈́͂́ ̶̸̴̘̟̲̙́͑͋̃͞т̵̤̲͎̞ͫͯ͆͒́͘͡ы̧̧̛̻̹̪̙͆̈͋̀́ ̛ͫ̔ͬ͑п̸̧̲̭̻̞ͫͨ̽̌̕͠р̨́́ͬ́̚͠͏̲͓̗̗и̵̵̷̢̥̲̰̹͆̋ͨͥп̨̟̻̻̦̇̀̌ͮ̕͟͝ё̷̸̢̠̲̭̖̆̽͂͋͜р̶̸̵͇̩̘͚̽ͧ͗̿͞л̵̶̶̜͓̤͎͂͒͊̒͢а̷̡̢̭̤̳̹ͪͧ̒̍͘с̧̛̮͈̲̬ͩ͋͐ͤ́͠ь̸̨̦̤͓͊́ͧͦ͟͝ͅ ̛̦̤̟͚ͦͦ̇͋͘͘͝с̴̧̪͖̗͎̋͂ͧ̎́͝ю͔͙̯̺́͂̇̿̀̀͢͡д̸̨̛̟̫̦͍̿ͧ̐͌̀а̡̿̎̈͂͢͏̸̠͖̠͕?̴̡͉̫̯̠ͦ̊̌͌̀͝ — повторяю я.
— Я… я не понимаю т-тебя, Грант… — бормочет она, глядя на меня, как на умалишённого.
Знаешь, я тебя тоже с трудом уже понимаю. Ты на человеческий переведи свой невнятный бред.
— Т͇̟͇̓̈́̾ы̝̖͎̌̂͋ ̬͔̭ͪ̌̋ч̻̫͕ͯ̊̿т̻̩͔ͣ̅̂о͎̥̲ͤͦ̄ ̺͈̺͆̏̾з̙̙͖ͫ̏̎д̼̝̠͗ͣͯе̼͈͕͒̍ͫс̬͈̙̌̄̃ь͖̺͇͆̀͑ ̭͎̜̄͗ͤд̺̲̻ͯ̒͛е͇̲̭͑ͯ̽л̯̦͇̾͐͂а͓̩̥̉̔ͯе̝̺̻͐̎͆ш̣̜̦ͥ̌̓ь̲̟̫̋͒ͯ?̙̭̪̓͛̌ ̱̬̗̑͌̈— хрипло, каким-то непривычным голосом я выдавливаю из себя слова, которые раньше казалось было выговаривать проще.
— Я… — Катэрия будто растерялась от моего вопроса. — Я пришла за тобой, Грант.
— З̜̤̥͊ͤ̔ӑ̮̜̮̌̆ч̱͖̳ͮͨ̒е̠̼̘̂ͣ̎м̦̦̪ͫ͆̿?̘͉̟̄͗͂ — повторяю я.
— Спасти… — совсем тихо произносит она.
Спасти, серьёзно?
Что-то в моём взгляде меняется, так как Катэрия отстраняется от меня. Я чувствую внутри неё страх, напряжение, как от кабелей, которые проводят электричество под громадным напряжением. Она настолько стремиться от меня отстраниться, что даже встаёт. Следом встаю и я.
В этот момент какой-то из демонов, сумевший прорваться в этот момент заглядывает к нам. То ли Грог, то ли Зигфрид в активной броне вскидывает градомёт, направляя на демона, но я вмешиваюсь быстрее. Взмахом руки, даже не глядя, заставляю его взорваться кровавым фейерверком, забрызгивая ошмётками всю округу, чтобы не мешался.