— Грант, — Зигфрид кивнул на наших солдат.
Я понял его с полуслова.
— Возвращайтесь обратно. Ждите нас вместе с первой группой. Мы разведаем обстановку и вернёмся.
— Принял, — чуть ли не с облегчением ответил главный, после чего они бегом поднялись по лестнице обратно, оставляя нас троих.
Знакомая картина. Три космодесантника с оружием наперевес посреди мёртвого коридора. Единственные живые в округе, единственные источники жизни и света Императора во тьме, не боящиеся взглянуть ужасу в глаза.
Пока не боящиеся.
Мы вступили в коридор. Свет здесь был тусклым, я бы сказал, холодным и безжизненным. Стены из тёмного металла лишь делали это место ещё мрачнее. Здесь будто выкачали абсолютно всю жизнь, оставив лишь мёртвые стены.
По левую и правую стороны располагались камеры, обитые железом, с койкой, раковиной и унитазом. Больше там ничего не было. Они были максимально некомфортными и недружелюбными, чтобы сломать любого, кто сюда попадал. В сломленного человека заселить демона будет гораздо проще.
Помимо экрана, который показывал, что происходит в камере, рядом был небольшой карман с папкой. Одну из них я достал, перелистнув несколько листов.
— Что-то не так, — негромко произнёс я.
— Что? — обернулся на меня Грог.
— Дети.
— Что дети?
— В этой камере содержалось с десяток детей от шести до десяти лет.
— И что?
— И то, — начал я разъяснять, — что для марионеток нужны постарше. От семнадцати до девятнадцати. Эти слишком малы для такого, но их тут аж десяток был.
Я подошёл к другой папке.
— И здесь тоже…
— А здесь нормально, — вытащил папку Зигфрид. — Восемнадцать лет, юноша, пси-способность — воздух.
— Всё равно здесь как-то иначе. Как-то… не так, — протянул я, бросая взгляд в конец коридора, заканчивающегося одной-единственной дверью.
Мы медленно последовали вперёд, проверяя каждую из комнат, пока не добрались до последней двери. Та оказалась заблокированной, только здесь, в отличие от прошлого раза, требовалось ввести пароль и приложить руку для считывания отпечатков, чтобы пройти дальше.
— Зовите нашего хакера, будем ломать, — произнёс я, коснувшись двери. Ощущение, будто трогаю или что-то очень горячее, или очень холодное, и это через термически защищённую металлическую перчатку активной брони.
Когда сюда спустили толстяка, тот трясся, как маленький ребёнок.
— Ты должен вскрыть дверь. Сможешь? — кивнул я на щиток.
Тот даже ответить не смог, лишь закивал головой. Трое солдат выглядели не лучше, то и дело оглядывались нервно по сторонам, водя фонариками по стенам.
Хакер принялся за работу. Какой-то отвёрткой он оторвал лицевую панель, получив доступ к проводке, после чего присоединил проводами свой ноутбук. Его руки настолько дрожали, что сделать это у него получилось далеко не с первого раза. То и дело он вздрагивал, оглядываясь затравленным взглядом.
— А… к-кто смеётся… з-за дверью? — тихо спросил он, очень медленно трясущимися пальцами что-то набирая на ноутбуке.
— Что? — переспросил Зигфрид.
— С-с-смеётся… з-за д-д-дверью…
Я нахмурился, включив динамики на полную громкость, но ничего не услышал. Никакого смеха, только отчётливые постукивания его пальцев по клави…
— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!
От такого сюрприза я подпрыгнул на месте, схватившись за пулемёт. Остальные, будто только этого и ждали, тоже вскинули оружие, водя им по коридору, готовые открыть огонь на любой шорох. Солдат заметно потряхивало, из-за чего фонари на стволах гуляли в разные стороны. И когда я подумал, что они тоже услышали крики…
— Грант? Где?
Даже не сразу понял, о чём спрашивает Грог.
— Что где?
— Цель?
— А… вы не слышали?
— Что слышали? — уже спросил Зигфрид.
— Вскрик?
Понятно, никто его не слышал. Как и с толстяком, он был лишь у меня в голове.
Я зло посмотрел на дверь, за которой начиналось не пойми что. Это были происки хаоса, происки демонов, которые даже сейчас играли с нами, специально пугая, чтобы надломить нашу уверенность и веру. Ну ничего, едва эта дверь откроется, мы посмотрим, кто кого.
И будто в ответ на мои мысли пульт на стене тихо пикнул, мигнув зелёным.
Глава 227
Едва пискнул замок, мы тут же сделали шаг назад, взяв на прицел дверь. На какие-то долгие десять секунд мы замерли на месте, никто не смел даже пошевелиться, словно каждое движение стало бы для нас последним. Было настолько тихо, что я мог даже услышать, как шумно выдыхает толстяк, замерев в той позе, в которой он взламывал замок.