– Расскажите мне о людях, которые, по вашим словам, за вами следили, – сказал доктор.
Ах, вот оно что.
– Вы имеете в виду… паранойю, я правильно вас понял?
– Если я назову это паранойей, вы подумаете, что я вам не верю.
– Можно подумать, вы и так верите.
– Вы еще ничего не сказали, чтобы я мог сделать выводы в пользу того или другого.
В общем-то, справедливо. Хотя Лео теперь и сам не был уверен в достоверности тех вспыхнувших созвездиями смыслов. Припоминая сейчас свои умственные построения, он видел всю их невероятность. Но их и в самом деле нельзя было отнести ни к той ни к другой области – точно так, как подчас неправдоподобными кажутся красота и истина. Острее всего ощущалась печаль от факта, что он уже не чувствовал себя уверенным. У него не было желания убеждать кого-либо (и уж точно этого доктора), что, например, бывший муж его бывшей подруги работал на какую-то там правительственную структуру, задачей которой было составление досье на отбившихся от рук членов интеллектуальной элиты.
– Вы говорили своим друзьям, что за вами следят, – напомнил доктор. – На чем основывались эти ваши подозрения?
– Ну, скажем так: какое-то время за мной и вправду следили.
На лице доктора прорезалось глухое раздражение. Лицо доктора. Докторское лицо. Всего лишь маска из кожи с двумя черными дырьями для зрения и мокрая впадина для еды и речи. Лео отвел глаза – не из отвращения, а просто в силу внезапной догадки, что сидящий перед ним человек, может, вовсе и не доктор.
Если на то пошло, за Лео ведь и в самом деле следили. Он знал это исподволь; способом, самому ему непостижимым, – скажем, откуда он мог догадываться, работает ли в самом деле экс-муж его экс-подруги на правительство? Сейчас, впрочем, напрашивался вывод, что тот субъект вполне мог быть просто ревнивым подонком, только и всего. Да и подруга-то у Лео была одно название. Не подруга, а Мэрилин – та озабоченная мамашка из «Нового дня». Месяц с небольшим они, так сказать, притирались: под вечер секс, затем ужин в ресторане, после которого у них то и дело завязывались нетрезвые диспуты на тротуарах или в ее большущей, устланной экзотично-пестрыми коврами квартире. Спорили в основном насчет моральности/аморальности ее профессии (рекламного бизнеса), на которой Лео просто-таки вынужден был ставить клеймо «интеллектуальной проституции». Но как-то раз речь зашла и о ее свежеразведенном муже. Мэрилин утверждала, что толком не знает, чем именно он занимается по жизни.
– Представь себе, я не в курсе! – с пьяным гонором выкрикивала она, стоя голышом у холодильника, в недрах которого искала добавку спиртного. – Консультирование! Типа консультирует он: то-сё, пятое-десятое!
Доктор между тем продолжал углубляться в содержимое папки.
– Ну а это что?
«Опа», – обреченно подумал Лео.
У доктора на руках оказались распечатки его блога. Как такое оказалось возможно? Ведь он всё удалил. Лео был не сказать чтобы асом техники (жаль, что приказал долго жить текст-процессор «МакРайт»), но кнопка «Удалить все» была ему вполне знакома. Не наклоняясь вперед, он попытался вглядеться в бумаги, которые сейчас листал доктор. Похоже больше на распечатки с экрана, чем на скачанные файлы. Но от кого они могли ему достаться – от Хэзер? От одного из ассистентов Розмари? Не крутовато ли? Если они хотели отвесить ему этим блогом оплеуху, то не проще ли было это сделать, стоя с ним лицом к лицу?
Блог, в финансовом плане хотя и не столь губительный, был не чета даже книжному магазину.
После того как его выкинули из «Нового дня», Лео больше всего тосковал по своим детишкам. То, что больше не надо было являться как штык к 7.45, это ладно. Даже хорошо. Но не видеть, в чем сегодня явятся Виола или Гас (оборванное платьишко в духе Диснея; взрослая купальная шапочка с лавсановым балахоном) – это уже, знаете, ни в какие ворота не лезет. Но что еще хуже – это не чувствовать каждой своей по́рой доверие мелкого народца под названием «дети». Ну а на втором, но почти таком же по значимости плане – это быть издателем, редактором и персоналом ежедневного бюллетеня подготовишек. Так что не прошло и недели со дня увольнения, как Лео начал вести блог, переиздавая свой бюллетень под новым баннером «Делюсь с вами».