Еще несколько сажен — и сквозь арку, ведущую в обширное подземелье, князь и его слуга увидели около сотни бражничавших бородатых людей. Все они были уже навеселе.
Вдруг один из присутствующих громко провозгласил:
— За твое здравие, Хашим-баши! Так, значит, я могу положиться на твое слово? Ты не забудешь, что мне обещал?
— Ваше превосходительство, Хашим-баши всегда держит свое слово. Будьте здоровы!
— Это голос Ивановича, — сказал князь, — этот негодяй явился сюда подговорить Черных всадников помочь ему.
— Ваше сиятельство, Хашим-баши встает; нам пора уходить! — прервал его Данилов.
В этот момент со всех сторон раздались сиплые голоса собутыльников:
— Куда ты, Хашим-баши?.. Останься с нами… Или тебе наскучило опоражнивать чары! Полно, не уходи, ты должен быть нашим атаманом и за столом, как в бою! — кричали ему со всех концов.
Но Хашим-баши оставался непреклонен.
— Молчите, товарищи! Я сейчас жду к себе гостя!
— Слышите, ваше сиятельство? Нам надо спешить! — снова шепнул князю Данилов, и оба направились к выходу, к монастырским воротам, у которых Данилов постучался довольно громко. Им отпер сам отец Николай, уже преобразившийся из Хашима-баши в степенного инока.
— Чего вы желаете, братие? — спросил он, ласково глядя на пришедших.
— Мы желаем говорить с отцом Николаем!
— Он перед вами!
— Мы испросили у вас разрешения повидать вас, и вы сами назначили нам это время!
— Так, так! — проговорил отец Николай. — Прошу пожаловать. Ночь прохладна; нам с вами лучше будет побеседовать в моей скромной келье чем здесь, на дворе! Следуйте за мной!
И мнимый монах повел их в другой конец здания, противоположный тому, где его товарищи все еще продолжали свою оргию. Вскоре посетители очутились в опрятной, скромно и бедно обставленной келье, обычного монастырского вида.
— Милости прошу садиться, гости дорогие! — пригласил мнимый монах. — Расскажите, что привело вас ко мне!
Данилов, назвав себя, но умолчав о князе, рассказал, что, полагаясь на обещание Хашим-баши помочь ему в случае нужды, явился сюда по данному атаманом адресу.
— Так, так, — кивал головой мнимый отец Николай. — Ну, а скажите, какую же услугу вы просите оказать Хашим-баши!
— Это тайна, которую я должен сообщить только атаману! — твердо произнес Данилов.
— Митька, полно играть комедию! — вдруг воскликнул князь, все время пристально вглядывавшийся в монаха.
Тот с яростью вскочил с места.
— Кто бы ты ни был, — воскликнул он, побагровев от гнева, — ты этими словами произнес свой смертный приговор; только один человек в мире мог бы говорить со мной так… и никто другой! — И он кинулся на князя.
Но Данилов был настороже. Одним сильным движением руки он прижал к стене Хашим-баши, промолвив:
— Стой, это князь Свечин!
Едва только Данилов проговорил эти слова, как гнев атамана точно рукой сняло.
— Князь Свечин! Батюшка! — бормотал мнимый монах глубоко взволнованным голосом. — А я не узнал было тебя!
— А я так сразу узнал, несмотря на твое переодевание! — проговорил князь.
Оказалось, грозный атаман Черных всадников был когда-то крепостным деда Свечина. Молодой князь, которому тогда было лет десять, не раз избавлял сорванца Митьку, так звали бойкого мальчишку, приставленного для услуг барина, от грозивших ему от старого князя суровых наказаний за его многочисленные проделки.
И Митька проникся к своему заступнику чувством глубокой преданности, что, впрочем, не мешало ему впоследствии удариться в бега.
Однако чувство благодарности было еще живо в нем и теперь, и при звуке голоса молодого князя он разом превратился в прежнего почтительного слугу.
— Что угодно приказать вашему сиятельству? — спросил он.
— У меня есть непримиримый враг, с которым я решил бороться не на жизнь, а на смерть, я или он должен умереть! — начал Свечин.
— Кто он такой?
— Отставной казачий полковник Иванович!
— Иванович?!
— Да, он самый, главарь шайки негодяев, которые под прикрытием общества Невидимых обделывают свои делишки. Теперь он старается заманить нас в развалины монастыря в степи, чтобы там уничтожить так, чтобы никто даже не узнал о нашей смерти!
— Вот как… Ну, теперь я все понимаю! — сказал бывший крепостной. — Прекрасно, этот негодяй попадется в свои же сети. Но пройдет месяц, как кони Черных всадников снова огласят степь своим ржанием! Будьте спокойны, ваше сиятельство!..
На другой день после того, как Свечин приобрел такого союзника, как Митька, или Хашим-баши, и его молодцов, грозу всей степи, молодой граф Оливье со своими друзьями благополучно прибыл в Астрахань.