Мужчины, среди которых находилась Стелла, были обыкновенными, не спортивными, так, мужички – либо худые и жилистые, либо рыхлые. Лица почти всех присутствующих блестели от пота, в глазах читались ненависть, раздражение. У многих людей в руках были сложенные газеты или у женщин – веера, которыми они обмахивались от жары.
Денис пытался составить хронологию событий, очередность выступающих за трибуной, но у него это не получалось. Да и протокола ведения этого собрания при всей видимой организованности все же не было. Одно было ясно: никто из толпы не заметил исчезновения хрупкой молодой женщины, никто не придал значения ее стону или вскрику в момент, когда ее ударили и отволокли в угол, под навес из бархатной ткани и полиэтиленовой пленки, уложили рядом со старой трибуной.
Денис отметил про себя, что Стелла была красивой девушкой, и ее убийство могло быть связано и с ее личной жизнью. Возможно, она кого-то отвергла. Не исключено, что этот ребенок, которого она носила, был вовсе и не от Германа…
Сколько же тайн унесла Стелла с собой в могилу? И самая главная – имя убийцы.
Денис собрал все фотографии и сложил их в пакет, спрятал в стол.
Стоп. Снова он воспринимает ее смерть как единственную, ни с какой другой не связанную. Плывет по течению личностных мотивов, в то время как убиты еще две женщины, и всех их объединяют эти кулоны. Может, у них был один и тот же любовник, который в свое время подарил каждой из них кулон? А потом женщины узнали о существовании друг друга, встретились, познакомились и придумали ему, подлому, месть. Возможно даже, совершили. Отсекли ему нечто важное, причинное. Вот он, оправившись, и пошел мстить, убивать направо и налево… Вполне жизнеспособная версия, если бы не личность Стеллы. За все время, что Денис занимался этим делом, у него успело сложиться определенное мнение о Стелле. И если двух других женщин он практически не знал, поскольку у него не было о них почти никакой информации, то о Стелле он успел узнать многое от Лизы и Глафиры, которые, в свою очередь, общались с Дмитрием Арсениным. Ну не могла Стелла принимать участие в подобных мерзких «казнях»! Да и мужчины у нее, кроме Германа, скорее всего, не было.
Прибавились еще сведения, касающиеся убийства Фионовой. Выяснилось, что принадлежащая ей квартира, где ее же и убили, тоже была выставлена на продажу буквально за неделю до убийства. Риелтор, мужчина, ничего не знал и не слышал о двух других женщинах – Беловой и Арсениной, хотя Лиза цеплялась за любую возможность найти общий знаменатель в трех убийствах, зацепку.
За сутки до смерти Нина Фионова разговаривала с мужчиной по фамилии Голод. Борис Голод. Жених Нины. Мирошкин его допрашивал, Лиза присутствовала при допросе и тоже задавала вопросы. Она же прислала Денису сделанный ею снимок Голода. Высокий худой, черноволосый. На вид лет сорок пять. Разведен. У него несколько магазинов запчастей для автомобилей. Не беден. Да, это он приезжал к Нине на «Мерседесе», о чем упоминали соседи. Привозил продукты, дарил подарки, собирался на ней жениться. Он очень любил Нину и теперь, когда узнал о ее смерти, готов был заплатить, чтобы только найти убийцу. Лиза сказала, что его горе было искренним, что так, как он рыдал, сыграть было бы невозможно. А потому она сразу же вычеркнула его из списка подозреваемых. Про кулон он знал, сказал, что он появился у Нины примерно год тому назад и что она очень дорожила им. На его вопросы, связанные с кулоном, всегда отвечала небрежно: мол, купила и купила, что с того? Но ему еще тогда показалось, что ее раздражают эти вопросы. Рассказал он и еще одну интересную вещь: что почти в то же самое время, когда она купила этот кулон, в ней произошли какие-то изменения. Он сказал, что она выглядела счастливой. И когда Борис Голод, обуреваемый ревностью, потребовал, чтобы она призналась ему, что с ней случилось и не связано ли это ее состояние с появлением у нее этого кулона, она сказала, что он не имеет права от нее ничего требовать, что он пока что еще ей не муж и что вообще под вопросом, выйдет ли она за него замуж.