Лиза закрыла глаза. Вот это да! Значит, дело настолько опасно, что он спрятал Тайлера в лесу, на даче, а она, вместо того чтобы оценить его желание уберечь ее от тайлеровского дела, понапридумывала себе один бог знает что!
– Дима, я думала, что у тебя здесь любовница, – сказала она, вновь собираясь заплакать.
– Какая еще любовница! – уже не на шутку разозлился Гурьев.
Он был такой красивый в эту минуту, растрепанный, сверкавший синими глазами, такой немного чужой и родной одновременно. Ведь еще несколько минут тому назад она была готова расстаться с ним навсегда, готова была отдать его другой женщине, а сейчас вдруг в ней проснулись ее прежние нежные чувства, и она поняла, как же он, верный и преданный, нужен ей!
– Значит, это ты взялся найти этих «гаишников», укравших у него кучу денег?
– Ну да!
– А ты не хочешь, чтобы мы объединили наши усилия? И никто, ни одна душа, ну, кроме Глаши и Сергея, не узнает об этом?
– А что, у тебя есть информация?
– Может, и есть, а может, и нет… Словом, надо поговорить. Пойдем, прогуляемся по лесу…
– Ну, пойдем… – Дима обнял ее, они вышли со двора и двинулись вдоль лесной, посыпанной гравием дороги, в глубь леса.
– А куда вы спрятали перевозчика? – спросила Лиза. – Случайно не в соседней комнате?
– Нет, что ты!
– А почему Тайлер так плохо выглядит?
– Да он перепуган насмерть! Я его давно знаю, он вообще-то такой нетрусливый парень, я бы даже сказал, отчаянный!
– Отчаянный… – усмехнулась Лиза. – Между прочим, он свою жену постоянно терроризирует, может, даже и бьет! Не уважаю я таких.
– Да ладно тебе. Все мы, люди, разные. Но сейчас его, видно, так прижало, что он никак не найдет в себе силы не то чтобы решить как-то свои вопросы, он даже есть ничего не хочет! Или не может. Я уж не говорю о том, чтобы он хотя бы побрился. Удивительно, что он нашел в себе силы и более-менее вовремя обратился ко мне за помощью.
– И первое, что ты сделал, – привез его сюда?
– Да.
– У тебя есть что-нибудь по этому делу?
– Мои люди осмотрели местность рядом с аэропортом, как раз там, где, по словам перевозчика, его и остановили эти бандиты. Ну, и нашли там зарытую форму, лопату…
– Лопату?
– Да, маленькую такую лопатку, саперную. Они с ее помощью зарывали яму, куда прятали куртки дэпээсников.
– Дима, на ней должны были остаться отпечатки пальцев!
– Нет. Думаю, они были в перчатках, все-таки…
– Знаешь, я сейчас занимаюсь одним делом, на первый взгляд никак не связанным с тайлеровским. Убита молодая поэтесса, очень талантливая…
И Лиза рассказала Гурьеву об убийстве Гороховой и о предположении Глафиры, что эти два дела связаны и Шторин и Юдин могут быть как раз теми самыми гаишниками, укравшими у перевозчика миллион евро!
– Я понимаю, конечно, что предположение Глаши скорее интуитивное, но, с другой стороны, согласись: погибшая Виктория Желткова не просто же так снимала номер в той же гостинице, и для чего-то она смазывала петли окон машинным маслом? Думаю, что, пока упившиеся на радостях «гаишники» спали, Желткова могла украсть у них – предположительно – сумку с пачками евро, занести ее в свой номер и оттуда уже спокойно, не боясь, что ее кто-нибудь увидит-заметит, выбросить ее на улицу, чтобы потом забрать и с денежками отправиться на море, в Адлер!
– Вполне возможно. Но какую же тогда роль сыграла во всем этом Горохова?
– В том-то и дело, что никакую. И это – самое обидное. Понимаешь, если бы она была замешана в этой краже, то ее достаточно было бы просто напугать, и она все-все рассказала бы. К тому же если бы она была соучастницей преступления, то есть была бы заодно с Желтковой, то после такой кражи, понимая, что деньги немалые и за ними обеими начнут охотиться, она уж никак не появилась бы в том ресторане и уж точно не подозвала бы к себе Шторина!
– В самом деле, – согласился Гурьев. – Во всяком случае, эту пытку, которую ей устроил, как ты говоришь, Шторин, можно было объяснить исключительно тем, что она знала что-то очень важное… Если бы речь шла о какой-то сравнительно простой информации, к примеру, она была свидетельницей чего-то важного, опасного, криминального… А так больше похоже на то, что у нее элементарно пытались узнать, куда она дела деньги. Если Желткова погибла, деньги могла присвоить Горохова, тем более что никто не знает, находилась она в то утро в машине Желтковой или нет. Но думаю, что не находилась. Думаю, Желткова провернула все в одиночку. А Горохова, проснувшись утром и обнаружив, что она лежит в постели незнакомого мужчины, просто оделась и молча ушла. А спустя некоторое время отправилась в Париж, так?