– Диана, ты чего?! Что случилось-то?!
– Он человека убил! Колька твой – убийца! – промычала она, захлебываясь слезами.
– Кого он убил?! – Виталий почувствовал, как лицо его запылало. – Кого?!
– Женщину какую-то… Я так поняла – известную. Писательницу, что ли… Фамилию запомнила – Горохова. Любовь Горохова. Они ищут твоего Шторина. Поэтому и сюда пришли… Нет, ты не подумай, я-то знаю, что ты не имеешь к этому делу никакого отношения… И знаю, что не могу тебе указывать, но все равно, Виталя, я прошу тебя, держись от этого Коли подальше! Ну и что, что вы земляки!
– Откуда тебе это известно?
– Эта женщина так сказала. Что вы оба из Балашова. Может, они подумали, что ты его прячешь? Но ты же его не прячешь?!
– Послушай, кто эта женщина? Я имею в виду Горохову. Чем она так известна?
Он все еще делал вид, что не понимает, о ком идет речь. Эта рыжая баба, кажется, ее на самом деле звали Люба, она же стихи читала! А они еще потешались над ней, смеялись. Значит, все-таки не выдержал Колька, нашел ее… Подумал, что это она деньги сперла. Наверное, ударил ее, возможно, силы не рассчитал.
– Говорю же, писательница вроде.
– А… как он ее убил? Где это произошло? Когда?
– Не знаю когда. Она сказала, что он зверь какой-то! Что вроде бы пытал ее перед смертью! Виталя, а может, это все-таки не он? Неужели твой друг способен на такое?!
– Нет, Диана, успокойся. Это не Коля. Он не мог. Да и зачем ему кого-то убивать? О чем еще эта баба спрашивала?
– Не была ли я знакома с Викой… Ну, я, понятное дело, рассказала, что она работала у меня. Потом про Горохову эту спросила, не знаю ли я, может, Вика и эта Горохова были знакомы? Но я не знаю ничего об этом. Горохову эту никогда не видела.
– Она тебе что, фото ее показывала?
– Ну да!
– И как она выглядит? Можешь ее описать?
– Такая… Лицо круглое, глаза темные, волосы кудрявые, рыжие… На ребенка немного похожа.
– Что еще?
– Про Шторина спрашивала. Где он живет, не сменил ли адрес. Есть ли у него родственники.
– И что ты ответила?
– Говорю, вроде бы у него есть брат… Помнишь, ты мне как-то рассказывал, что, когда у твоего друга заканчиваются деньги, он всегда звонит брату, он у него этот… как его… не могу вспомнить… мануальщик, что ли… Занимается иглоукалыванием.
Вот дура баба! И когда он ей только успел рассказать о Кольке и его брате?! Брякнул, не подумав, в связи с этим проклятым иглоукалыванием. Диана как-то пожаловалась, что у нее спина побаливает и что какая-то подруга посоветовала ей специалиста по иглоукалыванию. Вот тогда-то и всплыла эта тема – брат Шторина, Аркадий. И как она только это запомнила? Теперь, если Шторина действительно ищут в связи с убийством Гороховой, то вторым человеком из его окружения (первым был, понятное дело, Виталий!), которого они навестят, будет Аркадий!
Предупредить бы его… Но как, если он не знает номера его телефона? А предупредить бы нужно. Кто знает, что начнет плести Колька, если его схватят? Может, и выдаст друга Юдина!
– Ладно, Диана. Успокойся. Ничего страшного не произошло. Мало ли кто в жизни не оступается? У Кольки – своя жизнь, у нас с тобой – своя.
Он обнял ее, прижал к себе.
– Я пойду спать. Устал.
– Может, поешь что-нибудь? – Диана вздохнула, промокая кухонным полотенцем припухлости под глазами. – Виталя?
– Нет, Дианочка. У меня завтра трудный день. Ты бы мне деньжат подкинула… Одно важное дельце намечается. Да, еще мне машина нужна.
– Машина в порядке, я ее сегодня забрала из ремонта. Полный бак залила. Ключи сам знаешь где, – она снова вздохнула. – У меня утром тоже полно дел.
Утром Юдин встал рано, полчаса плескался под душем, потом Диана накормила его завтраком, и он поехал на машине в клинику, где работал Аркадий. Оказалось, что крупный специалист по иглоукалыванию будет на работе только после обеда. И номера его телефона ему так никто и не дал. Он даже попытался сунуть деньги девушке в регистратуре – не взяла! И адреса он его тоже не знал.
Оставалось одно – вернуться в клинику к часу дня. А до этого времени успеть найти детский дом, где обитает теперь Ларочка Желткова.
Смутно представляя себе, с чего следует начать поиски, Юдин первым делом зашел в приемную губернатора и справился у симпатичной девушки, где находится отдел опеки и попечительства области. Объяснил, что он разыскивает маленькую дочку, находящуюся, предположительно, в детском доме или доме малютки.
Оказалось, что отдел народного образования и отдел опеки находятся на одной улице, в соседних домах. Накупив побольше шоколадок, он обаял девушку из отдела опеки, рассказал сочиненную им историю о маленькой потерявшейся дочке, и после недолгих переговоров с родными инстанциями ему сообщили адрес детского учреждения, где и была зарегистрирована Лариса Желткова. Виталий помчался на другой конец города, нашел детский дом, встретился с директором, Людмилой Сергеевной, и повторил ей душещипательную историю о потерявшейся дочке. В конечном итоге он выяснил, что девочку собирается удочерить одна хорошая, «перспективная» молодая семья. Юдин, решив блеснуть знанием некоторых подробностей из жизни Ларочки, поинтересовался: уж не Катерина ли, сестра Виктории, собирается удочерить девочку? На что Людмила Сергеевна отрицательно замотала головой, сказав, что у сестры это вряд ли получится, поскольку она, во-первых, не замужем, во-вторых, ее материальное положение оставляет желать лучшего. И тогда Виталий, решив идти до конца, высказал предположение, что женщина, которая собирается удочерить Ларочку, – это тетка Вики, он даже по ходу дела уже подбирал для нее имя… Как вдруг директриса, забывшись, что разговаривает с незнакомым человеком, с какой-то преступной легкостью назвала имя и фамилию потенциальной мамаши Ларочки – Валентина Орешина, проживает в Зоналке, в своем доме.