Джентльмен, сидящий за чугунным столиком, одет не по- курортному, в городской сюртук, на руках перчатки; рядом с сахарницей на столе его шелковый цилиндр. Прекрасное состояние его одежды, да и само качество ее, очки в золотой оправе, которые он надел, чтобы читать, — все это признаки человека солидного и почтенного. На вид ему лет пятьдесят, он гладко выбрит и коротко острижен; углы рта опущены, но как-то неубедительно, — словно он подозревает их в тенденции загибаться кверху и твердо решил не давать им воли. У него открытый лоб, — тут, впрочем, тоже чувствуется некоторая натяжка, точно обладатель этого лба еще в юности поклялся быть правдивым, великодушным и неподкупным, но так и не мог добиться, чтобы эти качества сделались его второй натурой. И все-таки это человек, достойный уважения. Его нельзя назвать ни глупым, ни слабохарактерным; напротив, всякий, взглянув на него, решил бы, что как по положению, которое он занимает в своей области, так и по способностям, которые он в этой области проявляет, это человек не совсем заурядный. Он так наслаждается и погодой и морем, что еще не испытывает нетерпения. Однако он уже исчерпал все новости в газете и обратился было к разделу объявлений, где, как видно, не нашел себе духовной пищи по вкусу.
Джентльмен (окончательно разочаровавшись в газете и зевая). Послушайте!
Официант (подходя к нему). Сэр?
Джентльмен. Вы точно знаете, что миссис Клэндон собиралась быть дома до завтрака?
Официант. Совершенно точно, сэр. Она ожидала, что вы прибудете ровно без четверти час, сэр.
Джентльмен, тотчас успокоенный голосом официанта, смотрит на него с ленивой улыбкой. Голос у официанта тихий, с какой-то мягкой певучестью, которая придает задушевность самым обыденным его замечаниям; речь его приятна и правильна, без каких бы то ни было вульгаризмов.
(Вынимает часы и смотрит на них.) Как будто бы рановато, сэр? Двенадцать сорок три, сэр. Осталось всего две минуты, сэр. Прелестное утро, сэр!
Джентльмен. Да, воздух очень свежий после Лондона.
Официант. Вот именно, сэр. Все наши гости говорят то же самое, сэр. Приятное семейство, семейство миссис Клэндон, сэр.
Джентльмен. Они вам нравятся?
Официант. Да, сэр. Такая непринужденность манер, сэр, чрезвычайно располагающая, сэр, чрезвычайно. В особенности у младшей барышни и джентльмена.
Джентльмен. Вы, должно быть, имеете в виду мисс Доротею и мистера Филипа.
Официант. Да, сэр. Барышня, например, всякий раз, как дает мне какое-нибудь поручение, непременно скажет: «Помните, Уильям, что в этом отеле мы остановились ради вас, потому что слышали, какой вы отличный официант». А молодой джентльмен, так тот постоянно говорит, что я напоминаю ему его отца.
Джентльмен вздрагивает при этих словах.
И что он во всем полагается на меня, как на родного отца. (Сладко и приятно понижая голос.) Веселые господа, сэр, чрезвычайно ласковые и веселые.
Джентльмен. Это вы-то похожи на его отца? (Смеется такой нелепой кажется ему эта мысль.)
Официант. Ах, сэр, их не надо принимать всерьез. Ведь если бы было какое-нибудь сходство, то и барышня бы его заметила.
Джентльмен. А она не заметила?
Официант. Нет, сэр. Ей кажется, что я похож на бюст Шекспира в Стрэтфордской церкви, сэр. Потому-то она и называет меня — Уильям. На самом же деле меня зовут Уолтер, сэр. (Поворачивается к столу, чтобы снова приняться за работу, и вдруг видит миссис Клэндон, которая поднимается по лестнице, ведущей с Пляжа.) А вот и миссис Клэндон, сэр! (К миссис Клэндон, конфиденциальным тоном, но без назойливости.) К вам джентльмен, мэм.
Миссис Клэндон. Мы ждем еще двух джентльменов к завтраку, Уильям.
Официант. Хорошо, мэм. Благодарю вас, мэм. (Уходит в дом.)
Миссис Клэндон идет по террасе и, скользнув безразличным взглядом по фигуре сидящего джентльмена, продолжает кого-то искать глазами.
Джентльмен (игриво смотрит на нее из-под зонтика). Не узнаете?
Миссис Клэндон (изумленно, пристально вглядываясь) Неужто Финч Мак-Комас?
Мак-Комас. А вы как думаете? (Закрывает зонт, кладет его, затем принимает комическую позу, уперев руки в бока, и дает себя обозреть.)
Миссис Клэндон. Пожалуй, что и он. (Протягивает руку. Следует рукопожатье старых друзей, которые встречаются после долгой разлуки.) Куда вы девали бороду?
Мак-Комас (с притворным пафосом). Как можно — адвокат и вдруг с бородой!