— Илья… Не надо. — Она кивнула в сторону: к ним уже бежали двое охранников, сметая на пути стулья.
Минуты через две Илья и Эльвира выходили из ресторана, поддерживая друг друга. Их обогнал Влад, зло зыркнув на Самойлова:
— Ещё встретимся.
— Обязательно. — Илья, взглянув на Эльвиру, посоветовал: — Держись за меня крепче.
— Это ты держись за меня крепче. — Девушка засмеялась.
— Ты чего?
— Сказку детскую вспомнила: битый битого везёт, битый битого везёт.
— И что вы решили? — Арина помыла посуду и снова присела напротив подруги, подперев голову ладонью.
— Решили пожениться после защиты диплома: где-нибудь в августе или сентябре. Но вначале съездим к Самойловым. Пора знакомиться с родителями Ильи, — улыбнулась Эльвира.
— Не боишься? — Пересветова вспомнила о неудачном опыте встречи с родителями Влада и засмеялась.
— Нет, — твёрдо ответила Эльвира. — Они должны быть такими же хорошими, как Илья.
Глава 19
В начале мая за победу на научно-практической конференции Пересветову наградили недельной путёвкой в международный студенческий лагерь, находившийся под Сочи. В это время она усердно готовилась к защите диплома, однако Эльвира настояла на том, чтобы Арина съездила и немного расслабилась.
— Пойми, ты этот отдых заслужила. Учёба в вузе заканчивается, осталась защита диплома — и всё. Что ты вспомнишь о студенческих годах? — Арина неопределённо подёрнула плечами. — Вот и я говорю: ни-че-го интересного. Всё учёба да работа. А ведь это Москва, здесь такие возможности и блага, только пользуйся ими. Никуда твой диплом не сбежит — всё успеешь. И курсы твои не пострадают, подумаешь, пару дней не услышишь, как подавать салфетки и чашки.
И Пересветова сдалась.
Целую неделю на майских праздниках она провела в окружении двухсот студентов из разных стран. Чтобы лучше и быстрее познакомиться друг с другом, каждой группе было дано задание приготовить творческий номер. Большинство студентов к искусству не имели никакого отношения, потому никак не могли определиться с креативным решением: какой номер предоставить.
— Что тут думать? Можно станцевать «Калинку», — предложила незнакомая девушка, сидящая рядом с Пересветовой. — Делов то: два притопа, три прихлопа.
— Банально, — возразила сидящая напротив студентка.
— А если станцевать этот танец на квадроциклах? Видел на стоянке несколько, — вдруг раздался знакомый голос. Пересветова оглянулась и обомлела: позади неё сидел Воронцов. Он, встретившись взглядом с подругой, улыбнулся и подмигнул. — На танковом биатлоне машины такие фигуры выделывают! Закачаешься! На квадроциклах кое-что повторить вообще несложно.
— В лагере есть квадроциклы, но только один на ходу, а два подлежат ремонту, — сказал руководитель группы.
— Не проблема. Из двух можно сделать один. Мы с этой милой девушкой, — Игорь кивнул на Арину, — в два счёта починим.
Пересветова только головой покачала, не зная, что сказать.
— А вы справитесь, — недоверчиво поинтересовался руководитель, удивлённо вглядываясь в глаза Арины, — с мужской работой?
— Моторы — часть моей будущей профессии, — улыбнулась Пересветова. — Постараюсь, но за артистическую часть не возьмусь. Я не пластична.
Все засмеялись.
— Будем надеяться, квадроциклы пластичны и артистичны, — хохотнул руководитель группы.
Ещё через день на стадионе состоялось шоу, где Пересветова и ещё один парень в народных костюмах на квадроциклах под «Калинку» синхронно выписывали восьмёрки, рисовали круги и другие фигуры, а Воронцов на своём мотоцикле в центре «танцующих» квадроциклов выделывал такие трюки, что девушки визжали от испуга, а парни гудели от восторга. Он ездил на переднем и заднем колесе, под нескончаемые овации зрителей прыгал с небольшого трамплина.
Игорь сразу полюбился студентам за простоту в общении, креативные способности, спортивные таланты, и вскоре стал признанной звездой лагеря, хотя часть восторгов досталось и «наездникам» квадроциклов. Да, Игорь стал совсем своим парнем, и Арине это очень нравилось.
Его будто подменили, будто он сбросил с себя прежнюю кожу, которая тяготила, мешала ему жить, кожу со спесью, высокомерием и вспыльчивостью. Пересветова удивлялась: перерождение какое-то.
— Ты очень изменился, — как-то сказала она.
— Это хорошо или плохо?
— По-моему, хорошо.
— Я рад. Просто когда человеку не надо ничего доказывать: ни родителям, ни друзьям — никому, он становится самим собой.