Поздно вечером Воронцов пригласил Арину на прогулку, она нехотя согласилась, ибо за эти дни устала: то занималась ремонтом квадроцикла, то полдня репетировала, а вечером ещё выступала.
— Вот и хорошо — отдохнёшь у моря, там красота, — ободряюще кивнул Воронцов и для убедительности показал небольшие сувенирные ракушки. — Они здесь прямо под ногами валяются. — Игорь засмеялся, поглаживая на затылке короткие волосы.
Пейзаж у пирса действительно был великолепным: южное тёмное небо падало в море миллионами ярких серебристых звёзд, а огромная луна покачивалась на волнах.
— Как красиво! — восхитилась Арина, поднимая руки. — Знаешь, если долго смотреть на воду, то не понимаешь, где небо, а где море: или небо упало в воду, или море воспарило над небом.
— Стой, не шевелись, — таинственно прошептал Игорь и положил на её плечо ладонь.
— Что случилось? — встрепенулась Пересветова.
— На тебя звезда упала.
— Прямо звезда? — улыбнулась Арина.
Он кивнул:
— Загадывай желание.
— Загадала.
— Твоё желание связано с личной жизнью? — напряжённо спросил Воронцов.
— Если хочешь, чтобы оно исполнилось, озвучивать нельзя.
— Понимаю, и всё-таки?
— Нет, с личной жизнью у меня затишье. Какая может быть личная жизнь без отношений? Учёба-работа. Вот и всё.
— И ты не замужем? Прости, сразу хотел задать тебе вопрос, но не мог: кругом были люди.
— Не замужем. Но зато полно друзей, я же учусь в техническом вузе.
— А как же Илья?
— Он тоже друг.
— Когда я пришёл к тебе домой, потому что абонент всё время был вне зоны, дверь открыл Самойлов и сказал, ты — его девушка.
Арина засмеялась:
— Ты, наверное, неправильно понял. Мог бы поинтересоваться обо мне у Влада.
Игорь вдруг выругался и повысил голос:
— Я с ним уже давно не общаюсь. Как-то продул на республиканских соревнованиях и потому ушёл в тираж. Влад такого не прощает: рядом с ним должны быть только лучшие.
— Да, это на него похоже. А я ещё думала, куда ты внезапно пропал?
— Видимо, для тебя я ничего не значил, иначе поинтересовалась бы у общих знакомых, что со мной, — с грустью в голосе сказал Игорь. Он громко вздохнул и замолчал, о чём-то задумавшись. Арина тоже молчала — так даже было лучше: просто бродить по воде у самого берега и не тратить силы на бестолковые разговоры, которые отвлекали от созерцания красоты. — А где подрабатываешь? — немного успокоившись, спросил Воронцов.
— В одной авиакомпании. Так, выполняю мелкую работу, которую доверяют, а ещё в свободное время делаю контрольные нерадивым студентам. Какой-никакой, а заработок.
— Родители совсем не помогают?
— Помогают, конечно, но Москва — город затратный в плане финансов. Да и стыдно мне брать у них деньги: бабушка очень болеет, родители её возят по частным клиникам, пансионатам и санаториям. На это уходит куча средств.
— А какая у тебя будущая специальность?
— Слышишь гул? — внезапно вопросом на вопрос ответила Арина.
Воронцов, подняв голову, прислушался: высоко в небе двигалась небольшая, как звезда, яркая точка, сопровождавшаяся характерным шумом.
— Ну да, летит самолёт.
— Это значит, выпускники нашего или другого вуза хорошо поработали с конкретной авиационной техникой. Если оценить стоимость самолёта в сто килограммов золота, то приблизительно шестьдесят килограммов — это стоимость оборудования, которое эксплуатируется людьми моей профессии.
— Это слишком общий ответ. А конкретно?
— Ну что непонятного? — не выдержала Арина, — занимаемся техническим обслуживанием воздушных судов. В воде я тону, по земле хожу, спотыкаясь, потому люблю небо и всё, что с ним связано. Теперь ясно?
Воронцов хмыкнул и засмеялся:
— Теперь ясно. После окончания универа будешь работать в той же компании, где проходила стажировку?
— Рассматриваю несколько предложений, — туманно ответила Арина.
Глава 20
— Скорее всего, остановлюсь на самом для всех неожиданном варианте. — Пересветова усмехнулась, отведя взгляд от Воронцова.
Как-то на третьем курсе Арина впервые побывала на стажировке в аэропорту, на территории ангарного комплекса. Она предполагала масштабы компании, однако не на столько. Только технических специалистов было около двух тысяч, у каждого из которых имелся допуск только к определённому виду работ. Помимо осмотра самолётов перед каждым рейсом, проводился ещё ряд проверок, так называемых чеков, они включали от ста до тысячи манипуляций. Арине нравилась эта работа, занимающая три-четыре часа в день, для студентов очень удобный график, а главное, они за это получали зарплату. Первоначально сотрудники к Пересветовой относились со скепсисом и неприкрытым шовинизмом по половому признаку, но она к этому привыкла ещё в университете, где в группе было только три девушки, и издёвок не замечала. Отношение работников к ней между тем менялось быстро, как только Арина показывала себя в деле. С того времени она стала совсем своей, хоть по-прежнему приезжала на работу почти каждый день всего на четыре часа. Да, её с детства увлекали моторы, трансмиссии, шасси и прочее, однако всё дольше и чаще она засматривалась на парящие в небе лайнеры. Пилотом ей вряд ли суждено стать — мужчины этого не переживут, хотя она встречала одну женщину пилотессу и даже командира воздушного судна, но это скорее исключение, чем норма. А вот профессию бортпроводника она вполне может получить. Моторы, а что моторы? Они навсегда останутся её увлечением. Ну а не выйдет с новой работой, всегда можно вернуться к своим прежним обязанностям. Делов-то.