Были и другие люди и движения, затронутые книгами Жанны Гийон, но, я полагаю, вы уже поняли главное. Огромному влиянию этой книги удивляешься ещё больше, когда осознаёшь, что с самого первого издания она была практически недоступной для понимания! Эта книга даже на оригинальном французском языке туманна и наполнена выражениями, которые точны и в то же время расплывчаты, так что её чтение всегда превращалось в исследование, приводящее в уныние. Перевод на английский язык не помог. Несмотря на всё это, вы держите в руках труд, который повлиял на жизни таких известных христиан, как, вероятно, ни одно другое произведение, написанное за последние 300 лет.
В конце концов, книгу напечатали; на 50 лет о ней практически забыли. Насколько мне известно, в то время единственным доступным изданием была никудышная её перепечатка.
Если вы полагаете, что я преувеличиваю, описывая трудности понимания трудов Жанны Гийон, то вы можете попробовать прочитать этот абзац:
Вы спросите, почему преследуется этот путь? До сих пор целью этого пути было побудить душу перейти от сложности к различимой чувствительности без сложности; от различимой чувствительности к различимой нечувствительности; затем к чувствительности неразличимой, которая содержит удовольствие общего характера, менее привлекательное, чем другое. Оно решительно в начале, вводит душу в познанное, и это приносит более чистое и изысканное наслаждение, чем в первом случае; от познанного - в веру, поддерживаемую и действующую любовью; проходя этим путём из чувственного в духовное, и от духовного к обнажённой вере, которая, делая нас мёртвыми ко всем духовным переживаниям, делает нас мёртвыми для себя и переводит нас в Бога, чтобы затем мы могли жить только Божьей жизнью. («Отрывок из книги «Единение с Богом»).
Теперь, когда вы прочитали этот очень типичный для её книг абзац, я надеюсь, вы не будете думать о нас слишком плохо из-за того, что мы изменили некоторые более трудные абзацы. Если бы мы не сделали этого, то в переиздании этой книги было бы мало смысла.
Большая часть истинно полезной христианской литературы, написанной о глубоких переживаниях христианина, была написана в XVI-XVIII вв. (А за последние два столетия было написано, как видно, мало значительной литературы.)
К сожалению, некоторые из наилучших произведений о глубоких христианских переживаниях заточены в недоступные для понимания языки прошлых веков. Среди самых лучших и самых трудных для чтения произведений находятся труды Жанны Гийон.
В главах с первой по четвёртую Жанна Гийон рассказывает вам об уникальном способе «моления Писанием». Вы обнаружите, что это грандиозное переживание. За последние годы появились измененные варианты её метода, но прочитав эту книгу, вы поймёте, что она не хотела, чтобы кто-нибудь остановился на этом методе. Она хотела, чтобы вы открыли гораздо более обширные моря и не оставались на мелководье.
Мы надеемся, что если будет воля Бога, то вы будете иметь возможность прочитать другие труды, вышедшие из-под пера этой женщины. Позвольте объяснить почему.
Текущее состояние духовного опыта церкви
Ни одно столетие после рождения Христа не превзошло духовную глубину первого столетия. Фактически, большинство веков было очень и очень поверхностным, и в каждом веке лишь горстка светящихся огней (обычно не более нескольких десятков людей) рассеивала тьму.
Со времён фарисеев век, в который живём мы с вами, безусловно более всего сосредоточен на Библии. Он также соперничает с их веком за право называться веком, который менее всего уделяет внимание духовной глубине! (И когда кто-нибудь указывает на этот факт, люди беспокоятся так же, как и в том веке!)
Это не единственный рекорд, установленный нашим веком. Мы устанавливаем уйму рекордов. Например, до наших дней XVI век считался самым растлевающим в денежном отношении веком. В те дни вы могли за наличные снять свои грехи с Божьих счетов. Мы не делаем этого, но в наше время с нашей массовой почтой, четырехцветными брошюрами, основами Библии, профессиональными кампаниями по сбору средств, статусом об освобождении от налогов многие служители Евангелия к тридцатипятилетнему возрасту становятся самыми успешными сборщиками средств.
То же самое можно сказать и об интеллектуализме. Считалось, что в XVIII веке интеллектуализм в христианском вероисповедании достиг своей высшей отметки, но сегодня по земле ходит докторов богословия больше, чем в любом другом веке. Неудовлетворённые глубиной, которую породил этот интеллектуальный климат, эти люди кричат, что решение проблем заключается в ещё лучшем и более качественном христианском образовании. Это век бесконечных полок с книгами и газетами на бесконечно разнообразные темы; век, который порождает людей, читающих туманящие мозги лекции о доктрине молитвы, и в то же время мало знающих глубинное переживание. В целом, этот век никогда не знал Христа глубоко. Изощрённые, надменные, стерильные и безжалостные, мы переняли у XVIII века звание самого интеллектуального века в истории церкви.