— Вы считаете меня недостаточно желанной.
— О, я не имел в виду…
— Значит, вы меня желаете?
Положительно, безвыходная ситуация. Светское фиаско Трандуила. И как милосердны Валар, что свидетелей нет. И как это кстати, что свидетелей нет!
— Дис, я буду откровенен, — выдохнул, наконец, Трандуил, — вы своим поведением ставите меня в тупик каждый день, что находитесь здесь. Я не знаю, что вам отвечать, не знаю, как и что сказать, как понять, чего вы ждете. Давайте оставим вопрос о вашей привлекательности, и перейдем к тому, зачем мы здесь.
— Про топоры не я начала, — поджала губы гномка, но вид у нее был удовлетворенный, — что ж, а твой хребет при тебе, да, эльфушка?
— Мой… хребет?
— Так говорят. В общем, торговаться — так за дело. Я помогу тебе получить то, что хочешь. Нужны побрякушки — забирай. Но мне нужно кое-что взамен.
— И что же? — напрягся Трандуил.
— Мой сын Фили был ранен. Мне нужно, чтобы его лечили. Чтобы он окреп побыстрее. Чтобы на ноги встал.
Трандуил никогда не был бесчувственным, и трогательная просьба матери его взволновала. Но в ее словах, ее поведении он не мог не искать подвоха. «Это всё? — не верил лесной король, — или наследник Дубощита ранен сильнее, чем можно представить? Может быть. Что за ловушка?».
— Если я соглашусь, как мы…
— Целитель поедет в Эребор, — гномка опять не дослушала собеседника, — а я останусь ждать вести о том, что мой сын здоров, встал на ноги и просыпается голодным по ночам.
— А где гарантии, что вы выполните свои обещания?
— А разве не ты, лесной король, мастер нарушать обещания?
Трандуил был готов к тому, что рано или поздно встанет вопрос его отказа помогать гномам. Но заготовленная пафосная речь для Торина — о необходимости спасать свой народ, политике невмешательства — никуда не годилась. Он это понял. Только что. Потому встал, размял плечи и подошел к окну. Сияющая падающая звезда прочертила небо сполохом серебра. «Какой интересный знак», машинально отметил эльф.
В самом деле, что ответить гномке? Что их королем был Трор — сумасшедший, буйный, одержимый гном? Что Лихолесье не могло позволить себе таких расходов? Что ничего не изменилось — и времена все тяжелее, а иллюзия богатства, даже умелая, всего лишь мираж? Что не было, в сущности, ни одной причины отказывать погорельцам?
Что ему жаль? Но вряд ли Дис хотела ответа. Покосившись на нее, Трандуил увидел, как она подвинула к себе блюдо с вишней. Это было лакомство из зимнего сада, и перед таким угощением не мог устоять никто.
Трандуил с трудом подавил тягу немедленно сесть рядом и может быть, даже в шутку сразиться с Дис за вишню: иначе не достанется.
— Что было — то было, — просто сказал он, — давайте допустим, что я поверю вашему обещанию. Но если вы не выполните его, значит…
— Значит, никому из нас нельзя доверять, — безапелляционно заявила гномья принцесса, потягиваясь.
— Я не настолько во власти Тьмы, как вам, гномам, хотелось бы думать.
— Брось, при чем здесь Тьма?
— Вы не знаете о внешнем мире ни-че-го, и я не буду тратить время, пытаясь это изменить. Возможно, есть определенная мудрость в том, чтобы женщина не озадачивалась…
Зря он это сказал. Это Трандуил понял, еще не договорив. Не сказать, чтобы Дис изменила позу, или как-то иначе задышала, но в синих ее глазах мелькнуло нечто, что дало эльфу знать: он все-таки пересек некую очень важную границу.
— А, прости. Глупая баба, как я, должна проводить время на кухне и в спальне. А никак не пытаться навести порядок там, где вы, важные могучие герои, натворили дел, разбираясь в своих войнушках света, тьмы, полутени и всех прочих…
Трандуил залюбовался сочетанием румянца на ее щеках и вишневой капелькой, которая скатилась по ее подбородку. Сейчас сорвется. На платье. До чего гномы неаккуратны.
— Я не совсем понимаю, о чем вы, — проклятая вишневая капелька угрожала ее светло-голубому платью, и Трандуил готов был ринуться через стол с салфеткой.
— О, я объясню, — вишневую косточку она выплюнула, целясь в окно, но промахнулась, рассмеялась, когда попала в вазу с тюльпанами. Трандуил мысленно застонал.
Как женщина, будь она хоть из орков, может вести себя так? Словно этого было мало, вишневую капельку принцесса Эребора поймала безымянным пальцем — с кольцом, — и облизала. Эльфийский владыка прикрыл глаза.
— Каждый раз после того, как мой отец, а до него — мой дед, а после него — мой брат, говорили о тьме, свете и справедливости, кого-то из них приносили домой израненным или мертвым, а я стирала бинты, оттирала окровавленные доспехи и лила слезы. И если защищать свой дом — это честь, то оправдывать войну борьбой с Тьмой — безумие. Крови меньше не станет.
— Если победа над тьмой предсказана, мы, синдар, — Трандуил знал, как это звучит, но не мог умолчать, — идем по пути Света. И мы будем со Светом, когда он победит.
— Почему неглупым, облеченным властью мужчинам так хочется верить предсказаниям? И чем они, в таком случае, отличаются от суеверных крестьянок, за грош выпытывающих у гадалки суженых?
— Вы насмехаетесь над тем, о чем не имете ни малейшего понятия, — чуть резче, чем следовало, ответил эльф. Дис не смутилась ничуть.
— Живи в своем Лесу, король. Не думай о том, что ты должен его покинуть — и тебе его покидать не придется. Тьма отступит.
— Не все так просто, как это может показаться из-под Горы.
— Я что-то не то сказала? — она обворожительно улыбнулась.
— Вы говорите именно то, чего стоит ждать от гнома.
Дис картинно вздохнула. Отодвинула блюдо с вишней от себя, на мгновение подперла подбородок рукой.
— Как мне знакомо это всё, — она закатила подведенные сурьмой глаза к потолку, и эльф удивился длине ее ресниц, — это мир мужчин, и мужчины, пытаясь оправдать свое увлечение игрушками, любят все усложнять. И как мало среди них тех, кто имеет мужество взглянуть на себя беспристрастно. Мой брат не имеет. Мой муж не имел. Молчите! — она властно подняла ладонь, и Трандуил замер с открытым ртом, — женщина говорит вам, дослушайте ее. Если бы это сказала ваша жена, вам было бы проще принять? Или то, что я не из вашего народа, мешает столь сильно?
— Моя королева никогда… — задохнулся король на мгновение, но — и тут сила древней клятвы обожгла его изнутри — голос пропал. Он непроизвольно поднял руку ко рту.
Он солгал. Неосознанно, быть может. Она говорила именно это. Тысячи лет назад. Но откуда чертовой сестре Дубощита — а она его сестра! — знать? Магия? Шпионы? Невозможно. Дис тем временем созерцала Трандуила с легкой улыбкой понимания.
— Я мать мужчин. Их двое — родные братья. Еще в детстве я, наблюдая за ними, отметила странную деталь. Вот они строят замок из речного песка. Вместе, работая слаженно. Потом, ближе к завершению работы, ссорятся, дерутся, и кто-то один, кто злится сильнее, но в драке уступает, поднимает ногу и наступает на свою же работу. Назло другому. Побежден тот, кто плачет громче, но вполне вероятно, плачут оба.