Доктор Джакомо Ландау, один из врачей Альфредо, лечивший его с 1955 года, отметил, что на момент составления завещания 1966 года "Альфредо Жуан Монтеверде находился под моим наблюдением в разных случаях. Нет никаких сомнений в том, что этот пациент страдал от серьезного маниакально-депрессивного заболевания, и он был настолько болен, что не отвечал ни за одно решение, которое мог принять. Он постоянно принимал тяжелые наркотики, которые могли затуманить его память". Другой психиатр из Рио-де-Жанейро, доктор К. Магалхаес де Фрейтас, также отметил под присягой, что Альфредо был особенно болен осенью 1966 года, и что в том году он дважды проходил интернатуру в эксклюзивной клинике Сан-Висенте в Рио-де-Жанейро для лечения депрессии.
Именно по этим причинам Рози и ее мать ставили под сомнение действительность завещания 1966 года. "После смерти моего брата его вдова, ответчица Лили Монтеверде, получила разрешение на завещание моего брата (действительность которого не признается ни моей матерью, ни мной) и получила право владения и контроля над всеми семейными активами, ранее находившимися во владении или под контролем моего брата", - говорится в документах Рози, поданных в суд Лондона.
Монтевердесы также заявили, что Альфредо было совершенно не свойственно исключать из завещания свою мать, сестру и любимую племянницу Кристину. И Рози, и ее мать работали важными консультантами и вложили свои части семейного состояния в Globex, материнскую компанию Ponto Frio. В доказательство этого в качестве улик были представлены набросанные от руки письма Альфредо к матери и сестре, касающиеся семейного бизнеса, а также доверенности, которые он составил для матери и сестры, чтобы они действовали от его имени во всех личных и деловых вопросах в случае его болезни или смерти.
Судебные разбирательства были особенно отвратительными: обе стороны обвиняли друг друга в жадности. В какой-то момент Чарльз Спэрроу, адвокат, представляющий интересы Регины и Рози, вызвал недоумение, заявив в открытом судебном заседании, что его клиенты не согласны с тем, что Альфредо покончил с собой.
С английским разбирательством неразрывно связан иск, поданный Региной против Лили в бразильский суд с требованием опеки над Карлосом Монтеверде, ее внуком, которому на момент смерти Альфредо было девять лет. (Карлос был усыновлен из детского дома в Рио в 1959 году, когда Альфредо еще был женат на своей второй жене Скарлетт).
Согласно завещанию 1966 года, Альфредо назначил Лили опекуном своего приемного сына. Согласно бразильскому законодательству, это стандартный порядок действий при условии, что ребенок является естественным отпрыском умершего. Но, как знал почти каждый житель Рио, перенесенная в зрелом возрасте свинка сделала Альфредо бесплодным. Поэтому юристы с большим удивлением обнаружили документ из реестра от 17 октября 1964 года, якобы подписанный Альфредо и утверждающий, что он является естественным отцом ребенка, а его матерью была Сильвия Мария Монтеверде, женщина, о которой никто никогда не слышал. Семья Монтеверде скептически отнеслась к этому документу и решила, что он был составлен Альфредо, когда он находился в тумане депрессии. Судебные записи свидетельствуют о том, что регистрация 1964 года использовалась Лили, чтобы доказать, что ее права на Карлоса и его долю в состоянии Монтеверде были железными.
Лили покинула Бразилию вместе с детьми почти сразу после смерти Альфредо. В конце концов, Карлосу не нужно было слышать сплетни, которые ходили в светских кругах Рио. Почему Альфредо Монтеверде покончил с собой? спрашивали дамы, перебирая салаты в гольф- и загородном клубе Gavea и яхт-клубе Рио-де-Жанейро. Почему Лили так внезапно уехала? спрашивали другие. Она даже не собрала свои вещи! Она не попрощалась!
"15 сентября 1969 года она [Лили] сбежала с сыном Альфредо в Лондон, на сайт , не попрощавшись со мной", - пишет Регина в письменном заявлении под присягой. "Я больше никогда не видела ребенка и не получала о нем известий, даже на Рождество или Новый год".
До этого Карлос учился в четвертом классе Instituto Souza Leão, элитной дневной школы рядом с домом Икату в Рио. Решение оторвать Карлоса от семьи и друзей в Бразилии так быстро после смерти его отца было поставлено под сомнение многими друзьями Лили и Альфредо в Рио. Довольно бесцеремонное обращение Лили с мальчиком также стало поводом для иска Регины об опекунстве.