Лили была неумолима в своих нападках на бывшую свекровь, которую она характеризовала как "пожилую даму с внушительной способностью к диссимуляции и отсутствием моральных качеств, подобающих ее возрасту". Узнав о смерти сына, Регина скорбела вместе с невесткой и обещала ей помочь, рассказала Лили суду. Но "с того момента, как она узнала о содержании его завещания, как по волшебству, исчезли все внимание, привязанность и доверие, которые истица оказывала ответчице".
В какой-то момент Лили посоветовала Регине "сдерживать свой яд, чтобы не навредить сыну Альфредо".
Но Рози и ее мать утверждали, что защищали интересы Карлоса, а не искали деньги для себя.
Как пояснил адвокат Регины, "если в результате этого действия миссис Регина Монтеверде получит какую-либо выгоду в виде имущества или активов, она официально заявляет, что предпримет все необходимые юридические шаги для того, чтобы передать эту выгоду несовершеннолетнему Карлосу".
Но после того как Лили обвинила семью Монтеверде в попытке склонить Скарлетт на свою сторону, она, похоже, развернулась и сделала то же самое. Неизвестно, заплатили ли юридические консультанты Эдмонда Скарлетт, чтобы она отозвала свой иск в бразильском суде, но ясно, что в конце концов Скарлетт резко сменила сторону.
26 августа 1973 года Жуан Аугусту де Миранда Жордан, адвокат Рози в Рио-де-Жанейро, отправил срочную телеграмму в дом Рози в Кьяссо. "Скарлетт в Рио с американским адвокатом Лили, просит прекратить судебный процесс и говорит, что она пришла к соглашению с Лили STOP".
Уолтер Вайнер был "американским адвокатом Лили", который отправился в Рио, чтобы взять ситуацию под контроль. Но если Вайнер привык к сделкам, которые происходили в американских залах заседаний и судах, то юридические сложности Рио-де-Жанейро оказались непростой задачей даже для него.
Хотя Скарлетт сообщила своему бразильскому адвокату, что не желает продолжать апелляцию, у нее не было полномочий ее отменить. Ее адвокат, Теодоро Арту, был нанят Региной, и он отказал ей в просьбе. Тогда Скарлетт и Вайнер отправились из адвокатской конторы в адвокатскую контору в Рио, пытаясь найти адвоката, который принял бы ее доверенность и представил бы в суд ходатайство об отзыве апелляции. Наконец они нашли адвоката, который согласился взяться за это дело. Но не похоже, что он прекратил разбирательство.
"Только несколько дней назад я узнал, что мои указания о прекращении судебного разбирательства не были выполнены", - отметил Скарлетт в письменном заявлении под присягой в июне 1973 года. "Хотя изначально я полагал, что возбужденный мною иск может принести пользу несовершеннолетнему, в конце концов я понял, что мотивы миссис Регины Монтеверде и Рози Фанто были иными. Учитывая вышеизложенные факты, я решил окончательно прекратить инициированный мною иск , который в настоящее время находится на рассмотрении в Федеральном Верховном суде".
На заявлении Скарлетт в суд об отказе от усыновления Карлоса стоит остановиться подробнее, поскольку оно полностью противоречит ее предыдущим заявлениям.
В своих показаниях под присягой, требующих прекращения рассмотрения ее ходатайства об усыновлении Карлоса, она утверждает, что Карлос Монтеверде - "родной сын Альфредо". Однако в предыдущих показаниях, данных в 1970 году, тремя годами ранее, она признает, что они с Альфредо усыновили двух детей - Карлоса и Александру - потому что не могли иметь собственных детей. Александра никогда не упоминалась в завещании 1966 года, потому что Скарлетт сохранила единоличную опеку над девочкой, когда разошлась с Альфредо в 1962 году.
Она также противоречила сама себе в отношении своей бывшей свекрови Регины. В 1970 году она подписала с Региной договор, в котором обязалась выполнять пожелания друг друга в отношении ухода за Карлосом, утверждая, что это будет в лучших интересах ребенка. Но менее чем через три года она злобно набросилась на Регину, когда та добивалась закрытия всего дела. "Мысль о том, что Регина Ребекка Монтеверде может быть назначена опекуном Карлоса, вызывает у меня абсолютный ужас. Учитывая сочетание неуравновешенного темперамента и преклонного возраста этой женщины, ее назначение опекуншей нанесет огромный ущерб интересам несовершеннолетнего".
Ее ходатайство об отзыве судебного иска в Бразилии, судя по всему, было составлено в угоду собственным притязаниям Лили на мальчика и для дискредитации претензий семьи Монтеверде к Лили и Банку развития торговли.