Лили и Эдмонд также считались близкими и дорогими друзьями принца Чарльза и Камиллы Паркер Боулз. Они были в числе избранных гостей Букингемского дворца в июне 1999 года - это был первый случай, когда королевская чета устроила совместное мероприятие в официальной резиденции Елизаветы II. Это был прием для американских членов Фонда принца. На следующий день избранная группа была приглашена на обед в официальную резиденцию принца Уэльского в Хайгроув, а затем вернулась в Лондон на вечеринку с напитками в честь виконта Линли, племянника королевы, занимавшегося дизайном мебели. Позже они собрались выпить пимму в Бленхеймском дворце, где родился Уинстон Черчилль.
Королевский уик-энд летом 1999 года стал последним появлением Эдмонда на светском рауте.
За несколько месяцев до смерти Эдмонд готовился произвести на свет новость иного рода. Он снова потряс мировые финансовые рынки продажей одного из своих любимых "детей".
За несколько недель до того, как Эдмон продал свои пакеты акций Republic банку HSBC, что стало крупнейшей бизнес-сделкой в его карьере, фотографии начали исчезать. Это были интимные семейные снимки - счастливые моменты жизни клана Сафра на бар-мицве или свадьбе любимого племянника в Сан-Паулу. Исчезли снимки сестер Сафра на пляже в Пунта-дель-Эсте, а также фотографии Моисея и Иосифа и выцветшие черно-белые снимки патриарха семьи, Якова.
Неизвестно, заметил ли Эдмон, находясь под сильным воздействием лекарств, что картины исчезли из квартиры в Монако или с виллы La Leopolda, на которую у него больше не было ни желания, ни сил. В течение нескольких месяцев, прошедших с тех пор, как он приехал в Вашингтон, чтобы получить награду от Национальной галереи искусств, и посещал королевские приемы в Лондоне, Эдмон уединился в квартире в Монако, где его обслуживала небольшая команда медсестер, которые принимали лекарства, помогали ему принимать пищу и ходить в туалет.
Судя по всему, его здоровье продолжало ухудшаться, и он становился все более изолированным от своей семьи в Бразилии. В лучшие времена Эдмонд ежедневно общался с Жозефом, Моисеем или обоими. Но весной 1999 года межконтинентальные телефонные разговоры прекратились. Сем Алмалех, управляющий банком, который работал с Эдмондом на протяжении четырех десятилетий, сказал, что Эдмонд "звонил братьям по несколько раз в день, но возникла проблема, и они разошлись" незадолго до смерти Эдмонда. В последние месяцы жизни в Монако Эдмонд общался только с несколькими доверенными сотрудниками, своими медсестрами и, конечно, Лили, которая теперь контролировала все аспекты его жизни.
Друг семьи Альберт Нассер объясняет разрыв Эдмона с братьями семейной ссорой из-за нераскрытых финансовых вопросов. Возможно, братья Сафра не могли понять, почему Эдмон решил продать свои пакеты акций Republic банку HSBC, особенно после объявления в прессе в прошлом году, в котором ясно говорилось, что Эдмон, несмотря на свою болезнь, будет тесно сотрудничать со своими младшими братьями, чтобы контролировать свои банки.
"Я понял, что Эдмонд не разговаривал с братьями в течение года до своей смерти", - вспоминает Нассер.
Жозеф, похоже, подтвердил это много лет спустя, когда заявил в суде Монако, что не видел Эдмона в течение года до его смерти, и что действительно было "несколько проблем", хотя он был уверен, что они снова встретятся. За месяц до смерти Эдмона он даже разговаривал с ним по телефону, вспоминал Жозеф.
"Он был братом - настоящим братом, а также отцом", - говорит Джозеф. "Он был главой семьи. Я обожал его и до сих пор обожаю".
Тем не менее Насеру и другим друзьям казалось странным, что между Эдмондом и его братьями произошел такой глубокий раскол. Он также не мог понять, почему Лили резко сменила самого доверенного врача Эдмонда. Эдмунд Х. Зонненблик, новаторский нью-йоркский кардиолог, был одним из врачей Эдмонда на протяжении тридцати лет, говорит Нассер, который также был пациентом Зонненблика до самой смерти кардиолога в 2007 году. Зонненблики были настолько близки к клану Сафра, что Энни Зонненблик, дочь кардиолога, до своей смерти от септицемии в 1984 году работала помощником казначея в Republic National Bank в Нью-Йорке.