— Большинство из них все еще на занятиях, — объяснила Лекси, когда мы подошли к огромной двери, обшитой деревом и сталью. — Твои уроки короче, по крайней мере, пока.
Это имело смысл, поскольку мой человеческий мозг не мог вместить столько новой информации. Лекси не просто открыла дверь в класс «Факты и мифы о расах фейри». Вместо этого она прижала к ней руку и ненадолго закрыла глаза.
— Вход безопасен, — сказала она мне мгновение спустя, и дверь медленно распахнулась, будто была слишком тяжелой, чтобы выдержать ее вес.
Внутри все было настолько далеко от предыдущего класса, насколько это было возможно. Пол был выложен булыжником, стены тоже каменные, и когда мы вошли в хорошо освещенное помещение, в воздухе витал запах земли.
— Как ты, без сомнения, догадалась, — сказала Лекси, ведя меня по неровной земле к зданию вдалеке, — эта комната используется для более практичного стиля обучения, чтобы существа, которых мы изучаем, свободно бродили. Всегда стоит проверить, прежде чем открывать эту дверь. Я никогда не забуду, как единорог устроил хаос в главном зале, когда сотни учеников пытались попасть на занятия.
Она рассмеялась, качая головой, и я не могла сказать, было ли это воспоминание забавным, страшным или трагичным. Ее эмоции были неясны, но ясно было то, что…
— У вас есть долбаные единороги?
Бросив на меня косой взгляд, чтобы покончить со всеми косыми взглядами, ей пришлось снова покачать головой.
— Ты серьезно психуешь из-за этого? Ты видела дракона. Ты видела тролля. Ха, ты видела Календалу, и позволь мне сказать тебе, что она гораздо более страшная и мистическая, чем ты себе представляла.
— Но единороги, — сказала я с благоговением, крепко сцепив руки перед собой. — Они такие волшебные.
Вздох Лекси был громче, чем требовалось.
— Тебя убьют. Это всего лишь вопрос времени.
Я поняла, единороги были не совсем теми величественными волшебными лошадками, которых я рисовала в своей голове. Ну что ж, по крайней мере, это занятие введет меня в курс дела.
Мы, спотыкаясь, пробирались по пересеченной местности, пока не добрались до большой хижины. Она была сделана из дерева, металла и бетонных блоков, такая же деревенская, как и все остальное в этой комнате. Запах домашнего скота здесь был еще сильнее.
— Профессор Друин должен выйти через минуту, — сказала Лекси, оглядываясь по сторонам. — Он живет в этой хижине, так что он всегда поблизости.
Секундой позже входная дверь — тяжелая конструкция, подобная той, что была у входа в эту комнату — распахнулась. Втайне я ожидала, что появится мужчина-гигант, какой-нибудь очень энергичный, любитель активного отдыха, который сможет справиться с любыми существами, которых приведет в эту комнату.
Я была наполовину права.
Первой появилась голова профессора Друина, и она была похожа на гуманоидную, за ней последовало его тело, которое совсем не походило на человеческое. Вообще.
— Кентавр, — выдохнула я.
Лекси сдержанно кивнула, и после этого я закрыла рот, разглядывая профессора, пока его четыре копыта умело преодолевали несколько шагов от входной двери. Его голова и верхняя часть тела были покрыты большим количеством волос, чем у человека, такой же темной шерстью, как и нижняя половина. Его лицо было в основном чистым, с редкими волосками на шее и подбородке. Его кожа была светло-желтой, глаза очень темными и немного выпуклыми, как у лошади, а губ почти не было. Остановившись перед нами, он широко улыбнулся Лекси.
— Моя любимая ученица вернулась, — сказал он хрипло. — Всегда держишь меня на ногах, Лексик.
Она усмехнулась и потянулась, чтобы обнять его. Он был на добрых две головы выше ее, так что ей удалось обхватить его руками за талию, ту часть, которая соприкасалась с нижней лошадиной половиной. Здесь у него была темно-коричневая шерсть, четыре копыта, а все остальное имело форму спины лошади, включая хвост.
Занятия еще не начались, а я уже получала образование.
Когда профессор Друин отстранился, то обратил на меня все свое внимание, его жуткие глаза внимательно изучали меня.
— А ты, должно быть, Морган Старрер, моя новая студентка.
Желание присесть в реверансе одолевало меня, но я поборола его. Последнее, что мне было нужно, — это выглядеть еще более неуклюжей дурочкой.
— Спасибо, что будешь меня учить, — наконец сказала я, чувствуя себя неловко только на шестьдесят процентов.