Ничто так не говорит о романтике, как подношение голов твоих врагов.
Подождите-ка, что?
Я сходила с ума. Между мной и этим Падшим не только не было романтики, но и обезглавленные тела тоже были не из приятных.
Заткнись, мозг. Просто заткнись.
— Это была Грета, — внезапно выпалила женщина рядом с големом. В ней, должно быть, тоже было что-то от тролля, потому что, хотя она и не была такой высокой, как Ролта, у нее был один глаз и в целом мускулистая внешность. Голем зарычал и ткнул в нее плечом, передвинув вместе с собой весь стул.
— Заткнись, или эта смерть будет выглядеть как фантазия, — бушевал он, но она была в панике, когда слова сорвались с ее губ.
— Нас всех заставили помогать в качестве отвлекающих факторов, отослали, чтобы затруднить выяснение того, кто организовал нападение. Предполагалось, что это будет легкая задача, но, очевидно, никто не ожидал, что Падшие будут настолько заботиться о человеке и вмешиваться. Я не умру, если ничего не сделаю, кроме как покину территорию.
Захак снова оторвался от стены, и она вздрогнула так сильно, что ее стул чуть не опрокинулся.
— Ты была замешана, — спокойно сказал он. — Это все, что мне нужно знать.
Она покачала головой, судорожно вдыхая и выдыхая слова.
— Нет. Нет. Ты не понимаешь. Грета убила бы меня, если бы я отказалась. У меня не было выбора, но лично я ничего не имею против этого человека. Или против любых людей в целом. Насколько я понимаю, они могут делать со своими ограниченными, бессильными жизнями все, что захотят.
Вот вам и все, ребята. Я свободна влачить свое жалкое существование без вмешательства какой-либо высшей расы. Эта цыпочка была чирлидершей, в которой люди на нашей стороне действительно нуждались.
— Грета из очень влиятельной семьи, — сказала Лекси, впервые привлекая к себе внимание. Мне было интересно, как она отреагировала, когда Захак отрубил голову гарпии, потому что прямо сейчас она выглядела спокойной и уверенной. — Будет не так-то просто привязать ее к этому. Что бы ни говорили эти студенты.
— Это все я, — закричал голем. Он перестал пытаться кого-либо сбить с ног, сосредоточившись на Ролте. — Я все организовал, и я приму за это наказание.
Захак улыбнулся. Я впервые увидела его улыбку и подумала, что отсутствие выражения на его лице не так пугает. Эта конкретная улыбка была намного хуже. Драгер крепче прижал меня к себе, и я привязалась к его энергии.
— Остальные могут идти? — спросила Ролта, когда вокруг нас воцарилась тишина.
— Да, — быстро сказала я. — Они не должны быть наказаны за это.
Выражение лица Захака стало жестче, но он не стал спорить со мной, и Ролта, не теряя времени, освободила трех фейри от их оков.
— Это было правильное действие, — сказала директриса, когда они покидали комнату. — Они расскажут всем, что здесь произошло, и это будет последним ключом к подтверждению того, что Падшие готовы выполнить предупреждение Драгера, данное на первом собрании.
Жар у меня за спиной усилился.
— Мое предупреждение не должно нуждаться в подтверждении, — прорычал Драгер.
Голем фыркнул, не заботясь теперь о том, что ему суждено умереть вместо Греты, которую он явно любил. Иначе зачем ему предлагать свою жизнь за ее?
— Во-первых, вы не наш бог, лорд Драгер, — коротко сказал он. — Мы не подчиняемся вашим приказам. И, во-вторых, мы относим вас к категории более разумных. Вы не скрывали того факта, что не являетесь поклонником людей, и мы подумали, что, как только она уйдет, вы вернетесь к заботам о наших землях. О наших расах.
Драгер отпустил меня, чтобы встать перед големом.
— Я даже отдаленно не вменяем, когда мои приказы игнорируются, — прошипел он. — Этот человек помогает мне искать предателя, который угрожает нам всем. Ты уничтожил бы мою единственную зацепку, и это само по себе все, что мне нужно знать, чтобы просить о твоей смерти.
Кого он собирался попросить?
Захак присоединился к нему, и я заметила, что они были ближе ростом, чем я думала ранее. Хотя их цвет кожи и строение лица отличались — Захак был тяжелее во всех отношениях, — их сходство как братьев было более чем очевидным.
— Это твоя проблема, Драгер, — покачал головой Захак брату. — Ты держишь этого человека так, словно она принадлежит тебе, и все же ты не уничтожаешь этого фейри, который причинил ей боль. Нам некого просить; перестань играть в доброго бога. В данных обстоятельствах это не работает.