Я неопределенно кивнула и села на краешек железяки.
— Урод! Уйду от него! Представь, мне говорит: остынь, отдохни! А сам заводится из-за всякой фигни! Просто достал! Весь акрил об его долбаный пиджак сломала!
Лорик продемонстрировала мне жалкие остатки алых вампирских ногтей с таким видом, вроде мы давние подружки и собрались почирикать в гламурной кафешке за чашечкой кофе с низкокалорийным заменителем сахара, и свойски спросила:
— Скажи, а твой папа правда вдовый?
— Правда. Чего ему врать? — удивилась я.
— Ну, мало ли. — Лорик передернула костлявыми плечиками профессиональной модели, — И что, Шеремет сейчас ни с кем, раз тебя из Англии выписал?
— Лариса, он мне не отчитывается!
— Он тебя что, тоже здесь воспитывает? — изумилась красавица.
— Нет, конечно! У меня кошелек украли в магазине, а продавец ментов вызвала, — почти честно призналась я.
— А отец тебе что, не поверил?
— Отец не знает!
— Так позвони ему, скажи — иначе тебя тут до утра промусолят!
— Позвонила бы, да телефона нет! — вздохнула я.
Лорик оживилась, улыбнулась, заерзала, перекладывая босые ноги в коротеньких пижамных штанишках, вытащила из кружевного кармашка плоскую розовую плиточку телефончика и протянула мне:
— Звони! Скажи, пусть едет за тобой в пятнадцатое отделение!
Никогда раньше мне не приходилось сталкиваться с профессиональными содержанками, но благодаря классическим произведениям Куприна, Толстого и Достоевского я знаю, что у них по определению доброе сердце. Я же, увы, эгоистка, и никакое доброе сердце не поможет мне ужиться под одним кровом с двухметровой биологической функцией! В том, что встрепанная, полуголая и побитая Лорик сразит наповал любую мужскую особь с одного взгляда — как гейша, я была совершенно уверена! Поэтому звонить отцу воздержалась и с ужасом поняла, что ни телефона его адвоката, ни даже номера крестного наизусть не помню!
Тут на меня снизошло озарение из разряда тех, которые посещают людей исключительно в экстремальных ситуациях, я опустила руку в карман джинсов — счастье, что я надела сегодня те же, что вчера! — вытащила визитку и торопливо набрала номер:
— Лидия Григорьевна? Это ваша… клиентка… Вероника Шеремет! Посоветуйте, пожалуйста, что мне делать, я сейчас в пятнадцатом отделении милиции…
Затянувшийся понедельник. 23:30
Лида твердой рукой запихала мою голову глубоко под воду и вытащила, когда я была готова уже захлебнуться. Вытерла полотенцем так, что у меня от тряски искры из глаз разлетелись, и подвела к зеркалу:
— По-моему, нормально!
— Только непривычно как-то, — пролепетала я, разглядывая собственный скальп, просвечивающий сквозь волосы платинового цвета.
— Все равно другой краски у меня нет, считай это форс-мажорными обстоятельствами!
Стальная леди прибыла в застенок за расчетное время кареты «скорой помощи», построила моих милицейских обидчиков вдоль стен, как перед расстрелом, зато моей истории поверила сразу, но велела в дальнейшей жизни на родине избегать крупных сумм наличности и дорогого мобильника.
— Отец утром так на меня орал, — пожаловалась я, утирая крупную слезинку, — не представляю, что он со мной сделает, когда узнает про телефон и милицию…
— Ты скажи, что была в парикмахерской, а телефон потеряла! — дальновидно посоветовала Лида.
— Думаете, папа мне поверит?
Леди-киллер снисходительно улыбнулась:
— Ника, я твоего папу лично не знаю — не закрывала, я вообще в вашем городе живу недавно. Но по жизни таких, как твой отец, посадила де-сят-ки! Они баб за людей не считают и про парикмахерскую верят безоговорочно.
В итоге я жду, когда приедет такси, и любуюсь новым цветом волос в помпезном зеркале своей спасительницы.
Наконец! Уже вторник. 00:51
Всего-то час ночи.
Самое время для загостившейся Золушки вернуться под отчий кров.
Но встречали меня вовсе не располневшие мыши-полевки в расшитых волшебных ливреях, и даже не суровая мачеха, а расширенный педсовет вполне солидного состава.