— Не знаю — мне папа подарил…
— Тогда чего грустишь? Наверное, красную хотела?
— Паша, подумай головой, какой у нее повод для радости? — Крестный с пыхтением спешился с серьезного внедорожника и присоединился к нам.
Ясно — приехали к папочке с утра пораньше, по привычке рассчитывают совместить завтрак с деловой беседой. Привыкли заглядывать к нам по поводу и без оного, пока отец жил один.
Наивные люди! С тех пор так много успело измениться. Например, кушать приготовить некому, и в том, что родитель расположен говорить о бизнесе прямо сейчас, я тоже сильно сомневаюсь…
Я настороженно глянула в сторону входа, а Дим-Дим указал Пашке на агрессивно оскалившийся решеткой радиатора автомобиль Лиды:
— Видишь агрегат? Чей, знаешь?
— Ну, допустим, знаю… — признался Пашка, присмотревшись к авто.
— Тогда сам мог бы догадаться. Та — там, — прозорливый крестный указал сперва на дом, а потом обнял меня с искренним сочувствием, — а эта — здесь! Так чему ей радоваться? Отец у нее на глазах шпилит чужую тетку! Ты бы радовался?
— Не знаю, я своего отца никогда не видел. Может, он сейчас тоже кого-то шпилит — что тут такого? Или ты, Дим, намекаешь, что нам туда заходить не стоит? Поедем к Боде без Шеремета?
— Давай Нику возьмем… — Крестный обратился ко мне:
— Не расстраивайся, Никуся!
Почему все думают, что я расстраиваюсь из-за личной жизни отца? Я, наоборот, очень надеюсь, что папа наконец-то займет себя чем-то позитивным и сперва избавит меня от принудительной заботы, потом вообще забудет, зачем притащил сюда, а я смогу тихонько улизнуть в Англию на Рождество и больше не возвращаться!
Но по кислому виду Дим-Дима можно догадаться, что он не в восторге от папашиного романтического увлечения, а скорее — от предмета увлечения. Уж не знаю почему, но, если это так, добрейший крестный вряд ли оценит мой стратегический замысел сбежать подальше от дома. Я издала неопределенное мычание и снова поежилась — холодно тут торчать!
— Ника, поехали с нами! Что бы твой отец ни говорил, а Данилыч даже для него авторитет, быстро приведет его к общему знаменателю!
— Дим, давай заедем ей купим что-то из тряпок и туфельки. Или повезем ее к Боде прямо в рваных штанах?
Крестный взял меня за плечи, повертел, оценивая с разных сторон, даже задрал край свитера сзади, прочитал лейбл на джинсах и ностальгически вздохнул:
— «Ли Купер»? Мы с ее отцом такими штанами лет двадцать назад фарцевали!
Я оживилась — большая удача раздобыть джинсы такого возраста.
— Дим-Дим, а у вас хоть одна пара сохранилась?
— Откуда!.. Ника, это твой папа безнадежный романтик, всякий хлам хранит и таскает за собой из дома в дом — поищи у себя в гараже!
Я хотела сразу ринуться в гараж, но крестный удержал меня, снова окинул взглядом — от макушки до подошвы:
— Нормально! Она так даже жалостнее выглядит! Поехали…
— Поехали! — Паша собрался сесть на пассажирское место, а мне оставил руль!
— Я не умею!
— Я тебя научу, я даже Лорика всего за месяц научил!
— По методу дедушки Дурова? — тут же сострил Дим-Дим.
— Какого Дурова?
— Трифон, ты что, про Каштанку в школе не читал?
— Дим, если бы я учился в школе, то сейчас бы сосал вафли в твоем банке голимым бухгалтером!
Паша резко втянул меня в машину, звякнул ключами и отжег резину так, что мои волосы испытали состояние невесомости и встали дыбом на всю длину!
— Тогда такое было время, что учиться некогда… — объяснил мне Пашка, вроде речь шла о седой древности, вроде времен Наполеоновских походов, — Хотя учиться — по-любому толку никакого. Я недавно взял себе финансиста — с серьезной корпорации, дипломчик, резюме, вся срань при нем! Спрашиваю: сколько тебе надо денег, чтобы я весь твой учет никогда не видел и не слышал? Говорит — трешку!
Трифон действительно добрый, если столько платит финансисту!
— Так до чего ущербный человек — у него нет фантазии даже трешку за месяц потратить! Копит. Вот и толку, что он учился! В этом смысле твой батя молодец — живет, как хочет, никого не спрашивает, вызывает уважение! Он на всех забил — и на Полторака тоже, сама посмотришь!
И я посмотрела — когда сделала несколько шагов по твердой почве и открыла глаза. Высоченный забор, башенки по углам, как сторожевые вышки в концлагере. Милиционер с автоматом и злобным псом приоткрыл калитку ровно настолько, чтобы Дим-Дим смог протиснуть упитанное пузо. Молодой человек в костюме с красноречиво оттопыренной полой отконвоировал нас по мощеной дорожке между газонов.