— Что есть, то есть, — пробормотала Джоан, решив удовольствоваться пестрой юбкой из хлопка и подходящей по цвету ярко-желтой майкой. Встряхнув торопливо приглаженными волосами и скорчив гримасу отражающейся в зеркале деревенской простушке, Джоан поспешила вниз.
Бел и Харви обосновались в библиотеке, и, поскольку дверь не была заперта, Джоан решила, что их встреча не носит личного характера. Собравшись уже было войти в комнату, она замерла, услышав возбужденные голоса Бел и Харви.
— Ты ошибаешься! Элойсо никогда не понимали!.. — страстно воскликнула Бел.
— Черта с два! Ты-то должна знать, что он сделал с Маргарет и ее ребенком! — отрубил Харви.
Так, значит, действительно в смерти Маргарет виноват ее предполагаемый отец! Вот почему Харви не хотел пролетать над «Изумрудным лесом». Джоан прислонилась спиной к стене и с бешено бьющимся сердцем приготовилась слушать дальше.
— Я знаю, что Элойсо обвинили в том, что он поджег дом Луиса и погубил Маргарет и маленького Дика, — меж тем ответила Бел. — Но его же там не было, он клянется в этом!
— И ты ему поверила! — презрительно бросил Харви.
— Да, поверила! Знаешь что, я вовсе не обязана все это выслушивать и пришла сюда только потому, что ты сказал — это важно и касается моего буду…
— Так оно и есть, — резко прервал ее Харви. — Ты не дочь Элойсо!
— Ха-ха! Неужели! — Послышался звук отодвигаемого стула. — Ты преследуешь какие-то свои цели. И хочешь затеять скандал. Я много слышала о тебе, Харви, — твердо сказала она. — Ты ненавидишь Луиса за то, что он соблазнил Маргарет и она от него забеременела!
Глаза Джоан расширились от удивления. Как же много скрывал от нее Харви! Значит, они были не так уж и близки. А то, что она считала иначе… Что ж, видимо, она выдавала желаемое за действительное.
— У Луиса была ужасная репутация, — огрызнулся Харви. — И каждый здравомыслящий человек осудил бы эту связь…
— Но они любили друг друга! — возмущенно воскликнула Бел.
Харви болезненно вздохнул.
— Теперь я это знаю, — буркнул он. — Кое-кто… кому я не могу не верить, недавно убедил меня в этом… И ты думаешь, мне стало легче?
Джоан подавила сочувственный возглас: узнать о том, что его жена любит другого! Она собралась было уйти, когда вновь услышала голос Харви.
— Кстати, Луис ведь не сын Элойсо, верно? Неудивительно, что мерзкому старику теперь так не терпится отыскать законную наследницу. — Джоан слышала, как Харви быстро и тяжело заходил по комнате, должно быть, он был очень зол. — Элойсо выдал за своего сына незаконнорожденного ребенка сестры.
Наступило гробовое молчание.
— Но этого не знает никто, кроме членов семьи, — наконец произнесла Бел дрожащим голосом. — Долорес только недавно сказала Луису, что она его мать.
— Знаю. Вчера я разговаривал с ними обоими, — отрезал Харви.
Джоан напряглась. Так вот чем он занимался! Еще одна ложь!
— Теперь, когда выясняется, что Луис не сын Элойсо, а ты не его потерянная дочь, — продолжил Харви, — все унаследует Долорес. Сомневаюсь, чтобы Элойсо это понравилось. Насколько я знаю, они не слишком любят друг друга.
— Но я его дочь! — сердито выкрикнула Бел.
— Тогда почему бы тебе не сделать анализ и не доказать это?
— Не лезь не в свое дело, — предостерегающе произнесла Бел. — Ты все время хочешь возобновить старую вендетту, Харви, о которой тебе следовало бы давным-давно забыть. Зять Элойсо подтвердил, кто я такая. А уж он-то должен знать наверняка — жена Элойсо после побега скрывалась у него! Он присутствовал при моем рождении и знал, кто удочерил меня!
Джоан не вытерпела и, вся дрожа, ворвалась в комнату.
— Ты! — Харви резко повернулся к ней. — Но ты не должна быть здесь!
— Да. Я проспала и опоздала на экскурсию. — Она остановилась, наконец поняв смысл его слов. Это замечание подтверждало ее подозрения. — Так ты специально устроил встречу, зная, что меня не будет?
— Да, — сухо ответил он. — Я не хотел вмешивать тебя в это дело.
— Но я уже замешана в нем, и не хочу оставаться в стороне от вещей, касающихся меня лично. Бел, согласись сделать этот анализ. Харви прав: то, что я услышала о де Месонеро, пугает…
— Ты его не знаешь! — почти плача воскликнула Бел. — Он совсем не такой плохой, каким его рисуют! И он умирает. А эти истории насчет его грубого обращения с женой сплошное преувеличение.
— Он чудовище! — стоял на своем Харви, в его черных глазах сверкала ненависть.