Девушка уже вернулась, протянула мне стакан и заинтересованно уселась рядом.
С трудом сделав глоток и, мысленно оценив обстановку, задала прямой вопрос:
– Что я здесь делаю?
– Ты, Гериата Орео, была доставлена сюда Повелителем, – золотоглазая насмешливо выдохнула. – После маленькой неприятности. Но, можешь не волноваться, мы уладим этот вопрос. Я – Мисса, по-вашему, скорее называлась бы знахарем.
Она забрала стакан и, прищурившись, с нескрываемым лукавством продолжала смотреть на меня. И, почему-то несмотря на сковывающий страх, я нахмурилась, поджав губы:
– Откуда вы знаете мое имя? И когда я смогу уйти из этого места?
– Ох, девочка… Все несколько сложнее, чем ты можешь себе представить… – Мисса прикрыла глаза, чтобы резко выдохнув, прямо взглянуть на меня, отчего вдоль позвоночника пробежал холодный ветерок.
Золотую радужку глаз, которые еще пару мгновений назад (я могла поклясться!) были обыкновенными, человеческими, пересекал тонкий вертикальный змеиный зрачок.
Кажется, я снова свалилась в обморок.
Обновление от 17.03.2017
***
Именно с того дня моя жизнь полностью изменилась. Могла ли думать, что окажусь настолько близко к правящей верхушке элиты чужаков, завоевавших страну? Нет. Я никогда туда не стремилась, в отличие от многочисленных придворных дам, увивавшихся за прежним правителем, да и за новым с не меньшим рвением. Но чужие боги, драконьи божества, все решили за меня. А наши родные духи даже не смели воспротивиться им.
После моего первого появления в покоях Миссы прошло около недели, за которую никто не мог (или не смел) толком объяснить, чего следует ожидать от своенравного нового правителя. Даже юная драконица, оказавшаяся родной сестрой Ньора, не желала лишний раз ему перечить. Что уж говорить об остальных…
Сама же девушка неожиданно стала для меня настоящей спасительницей от накатившей апатии. Проблема нахождения во дворце, беспокойство за родителей и свою жизнь как-то отступили на второй план. Причем это состояние возникло практически сразу после знакомства с Миссой. В голову закралась здравая мысль о ментальном внушении. Местный маг того города, где я провела свое детство, описывал такие методы воздействия, применяемые особо могущественными волшебниками.
Странное ощущение, стоит признать, опасное именно тем, что невозможно определить ту грань между настоящими ощущениями и наведенными извне.
Но, тем не менее, драконица несколько пошатнула мое отношение к их расе. Не знаю, причиной тому оказалось воздействие или истинные чувства, но Мисса все же была иной. Невероятно умной для своего возраста. Поначалу это ввергало в ступор, ведь девушка, выглядевшая моложе меня, иногда могла сказануть такое, от чего все мировоззрение переворачивалось с ног на голову. Уже потом я сообразила: настоящий возраст Миссы, как дракона, в сотни раз больше моего. И знания ее, соответственно, гораздо обширнее.
За ту неделю, проведенную взаперти, только она составляла мне компанию…
К счастью, нового Императора Старгена не видела ни разу. Из обрывков услышанных переговоров стражи, выставленной у моих покоев, оказалось, их владыка постоянно находился либо в библиотеке, либо в подземельях. Там он ставил опыты и пытался достичь какого-то (одному ему известного) результата. Надеюсь, не на людях, а то с дракона станется использовать благодатный человеческий материал.
Судя по тому, что после общих собраний со своим правителем стражники являлись мрачнее ночи, эксперименты успехом не венчались, и ныне царствующая особа срывала злость на подчиненных. Мне это казалось невероятно странным, ведь, несмотря на представления о драконах, как о грубых дикарях, принято считать – в их кланах существует относительное равноправие. Здесь же налицо совершенно иное отношение.
Каждый раз, когда я пыталась узнать от Миссы о сроке моего пребывания, она ловко уходила от разговора. Иногда и в буквальном смысле: ссылаясь на неотложные дела, попросту исчезала из комнаты. Неизвестно, запретили ей говорить на эту тему, или же она сама для себя определила рамки общения, но я вновь оставалась в неведении. Подобное должно было волновать, но, благодаря ее ментальному дару, на меня накатывала очередная волна умиротворения.