Энцо тяжело дышал, продолжая держать меня.
— Мария, — пробормотал он, тряся головой, словно все еще приходя в себя от глубокого сна. — Где Киара? — Его глаза расширились в панике.
— В своей кроватке. — Я прикоснулась к его груди, пытаясь успокоить то беспокойство, которое я вызвала в нем. — Я пыталась разбудить тебя.
Он посмотрел на старый будильник на моей тумбочке, который стоял там только для эстетики. Было двадцать минут одиннадцатого.
— Я удивлена, что ты заснул, хотя я еще не вернулась, — призналась я, гадая, не собирается ли он двигаться, учитывая, что моя тазовая кость касалась его тела, и если он чуть сдвинется, моя ночная рубашка может задраться, обнажив шелковые трусики. Бюстгальтер он уже видел. Почему бы не увидеть трусики из того же комплекта?
— Райан написал мне сообщение. Он сказал, что ты рано закончила ужин и поехала на Uber к ним, чтобы повидаться с Натальей. Он сообщил мне, что потом отвезет тебя домой, — объяснил он, слегка сдвинув бедра, и я почувствовала, как тяжелый член упирается в меня.
Я сглотнула и прошептала:
— Конечно.
— Я бы ни за что не уснул, если бы думал, что ты с... — Он прервал себя. — Ты могла бы послать мне сообщение, знаешь ли. — Он изогнул бровь, словно догадываясь, почему я этого не сделала.
По правде говоря, мне было не до того на первом свидании после расставания с Томасом, тем более что оно было не с Энцо.
— Свидание прошло не очень хорошо?
Скучновато. Он не был похож на «сердцееда», так что маме бы понравился.
— Он хороший парень. — Просто не ты. — Но мне было неинтересно. Зачем тратить время? — Я слегка выгнула спину, страстно желая, чтобы он ослабил давление между моими бедрами, но в то же время зная, что он просто проигнорирует меня.
— Сколько ты выпила? — Его брови сдвинулись, когда он изучал меня.
— Один бокал вина за ужином. Два с Натальей. — Я и близко не была пьяна, если это его волновало. Немного навеселе, конечно.
Его взгляд переместился на мою ночную рубашку, и, кажется, она не была «безопасным вариантом», потому что я все еще была без лифчика, и мои соски должны были проступать сквозь нее. Его губы дрогнули, а затем он перекатился набок и сел на край кровати, запустив руки в волосы. Сняв кепку, он снова нахлобучил ее на голову, а затем встал. — Я возьму монитор и буду спать на диване. — Он повернулся ко мне лицом, и его взгляд упал на мои голые ноги.
— Зачем ты это делаешь? — Я пошевелилась, опустив подол ночной рубашки.
— Ты плохо спишь в последнее время, и я встану вместе с ней. Тебе нужно поспать.
— Тебе не нужно этого делать. — Я села и перекинула ноги на край кровати, едва не потеряв равновесие. Он взял меня за руку и удержал в вертикальном положении, но теперь мы были так близко, что мне пришлось поднять голову, чтобы найти его глаза.
— Знаю, но я такой, — сказал он сонным сексуальным голосом.
— Не думаю, что это хорошая идея. — Я покачала головой, ища его глаза.
— И почему же? — Его взгляд слегка прищурился, когда он вопросительно наклонил голову.
— Я не могу прикасаться к себе, когда ты рядом. — О. Мой. Бог. Куда делся мой фильтр в его окружении? — Это было бы...
— Зачем ты это делаешь? Играешь с огнем, ожидая, что не обожжешься? — Его челюсть сжалась, когда он наклонился ближе, глядя на меня с вихрем хаоса и желания в его прикрытых веками глазах.
Потому что безопасно — это скучно. Безопасность не заставляла мое сердце биться быстрее, а мою киску сжиматься. Но я не собиралась говорить об этом.
Он отступил, давая мне несколько сантиметров свободы действий, и последнее, чего я ожидала, это того, что он схватит подол моей ночной рубашки и задерет ее до пояса.
Как олень, попавший в свет фар, я замерла, не в силах пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы заговорить.
— Что ты делаешь? — наконец, смогла выговорить я, сделав глубокий вдох.
Он наклонил голову в сторону, его глаза были сфокусированы на моих шелковых трусиках.
— Смотрю, насколько ты мокрая.
Ну, теперь я официально стала намного мокрее.
— И как ты можешь судить об этом, только глядя на меня? — Но тут я вспомнила, что мой комплект трусиков был прозрачным, и да, я была мокрой, а значит, он мог видеть мое возбуждение.
— Мне не нужно много времени, чтобы раздеться, — сказал он, отпуская мою ночную рубашку. — Я буду лежать на диване, пока ты будешь трахать себя пальцами до оргазма, а после этого ты хорошо выспишься. Не спорь со мной, — грубо добавил он, глядя на меня с вызовом.
— Я предпочитаю вибратор, а не пальцы, большое спасибо, — пробурчала я в ответ, злясь и на его приказ, и на то, что он так чертовски владел собой, что мог вот так просто уйти от меня. Этот человек обладал таким самообладанием, какого я никогда в жизни не видела.
— Нет. — На его лице появилось мрачное выражение. — Сегодня вечером это будет твоя рука. — Он провел ладонью по моей щеке, словно желая прикоснуться ко мне в другом месте. Или, может быть, этого хотела я?
— Ты не можешь указывать мне, что делать, — напомнила я ему, но нахальная улыбка, прорезавшая его губы, свидетельствовала о том, что он знал, что я действительно жажду этого.
Мне было двадцать девять лет, я была матерью, и в большинстве случаев я не знала, что мне делать. И часть меня скучала по тому, чтобы кто-то руководил мной. Принимал решения. Взял на себя часть контроля, чтобы я могла хоть на пять минут вздохнуть и перестать так сильно беспокоиться обо... всем.
— Ты сделаешь то, что я скажу, я знаю, что сделаешь. — Эта непоколебимая уверенность только сильнее заводила меня.
Я понятия не имела, почему он хочет, чтобы я прикасалась к себе. Какая разница? Ну, разве что он хотел, чтобы я представляла, что это его рука на мне, а вибрирующий металл мог помешать этой фантазии.
— Довольно властно для моего соседа.
— Я, черт возьми, больше, чем это, — прорычал он низким голосом.
— То, кто ты, сбивает с толку. — Я сжала руки в кулаки, пытаясь найти в себе силы не «предложить» ему себя, зная, что он, скорее всего, отвергнет меня, но у меня ничего не получалось. — Единственная рука, которую я хочу видеть на своем теле сегодня ночью, — это твоя. Значит, вибратор.
Его челюсть сжалась, когда он спокойно изучал мое лицо, почти злобный взгляд встретил меня.
— К твоему сведению, твоя сдержанность говорит о многом, — признала я, опустив плечи. Я повернулась к кровати и испугалась, когда его руки обхватили мою талию и прижали меня к его жесткому телу.
Приблизившись ртом к моему уху, он пробормотал:
— Если ты хоть на секунду подумала, что мне не требуется вся моя выдержка, чтобы не трахнуть тебя прямо сейчас, то ты сошла с ума.