Он проигнорировал мои слова и взял меня за ладони, положив их себе на плечи, как будто мы собирались танцевать медленный танец, но затем он подхватил меня на руки и крепко прижал к себе, как будто я принадлежу ему.
Не выпуская меня из рук, он снял свои мокрые туфли и понес меня вокруг бассейна к лестнице.
— Куда мы идем?
— В мою комнату. — Он остановился на первой ступеньке и заглянул мне в глаза. — Алессандро не стал бы ею пользоваться, не волнуйся.
— Я не думала о нем. Поверь мне, — сказала я, когда он проглотил мое последнее слово нежным поцелуем, а затем закончил подъем. После этого он прошел еще два этажа, не отпуская меня. И я была уверена, что он мог бы нести меня хоть сто лестничных пролетов, не сбивая дыхания.
Он толкнул плечом дверь в свою комнату, и я оглядела помещение. Холодные, чистые линии. Никаких всплесков цвета. Ну, за исключением серого.
Жалюзи были закрыты лишь частично, благодаря чему комната была слабо освещена. Дойдя до кровати, на которой легко могли бы разместиться пятеро, он усадил меня и встал передо мной на колени.
Мои руки легли ему на плечи, когда он снял мои ботильоны. Потом носки. Затем он поднял на меня глаза, мокрые ресницы сделали его взгляд еще более сексуальным.
— Пришло время кончить от моего рта.
Неужели это происходит? Здесь? Сейчас? И почему я так чертовски нервничаю?
Его взгляд блуждал по моей груди и губам, цвет которых теперь снова был похож на мои соски, так как он, несомненно, стер помаду.
— Ты уже знаешь достаточно, так что если ты не хочешь, чтобы я...
Я потянулась к его голове и провела пальцами по его волосам, мягко притянув его ближе, давая понять, что не собираюсь уходить.
— Сейчас мне это нужно больше, чем что-либо другое. — Его адамово яблоко покачивалось, словно он пытался понять, что это значит. Я нужна ему больше, чем справедливость?
— Хорошо. — Я прикусила губу, потому что все еще нервничала. Прошло столько времени с тех пор, как кто-то вот так раздвигал мне ноги. Томас редко опускался вниз. И, кроме того, Энцо был... Энцо. Мужчина, которого я представляла себе весь год, и теперь он был здесь, собираясь воплотить мои фантазии. И, ради всего святого, могу ли я перестать мечтать и вернуться в настоящий момент? Ради всего святого.
— Мария? — На его губах мелькнула удивленная ухмылка. — Ты снова со мной?
Я отпустила его волосы и, опираясь на предплечья, нашла его глаза.
— Я с тобой.
— Хорошо. — Он улыбнулся. — Мне нравится, что ты здесь, со мной. — В его словах было что-то настолько искреннее и приятное, что у меня сжалось сердце. Его взгляд прошелся по всему моему телу, чтобы сделать то, что по определению было невозможно: снять мокрые облегающие джинсы.
Видимо, для него это было не так сложно. Потому что через несколько секунд он поставил меня на ноги и сделал это. Этот мужчина был хорош. Черт возьми. И вот теперь я стояла перед ним в одних черных атласных трусиках.
— Ты прекрасна, — сказал он, прежде чем опустить свои губы на мои, целуя меня так, словно он тонул, и я была его спасательным кругом, и только я могла предложить ему кислород и второй шанс.
Его рот прочертил горячую линию от моих губ до шеи, а ладони легли на мою попку и сжали ее.
Когда он нежно посасывал и покусывал мою шею, я закрыла глаза от ощущений, обжигающих меня. Каждая частичка моего тела нагревалась от желания.
— Я схожу с ума, — сказал он мне в шею. — Хочу оставить на тебе свой след. По всему твоему совершенному телу.
Но мне это нравилось. Я впилась кончиками пальцев в его спину, притягивая себя к нему еще ближе. Моя грудь ударилась о его мокрую рубашку.
— Пожалуйста, сними ее. Будь со мной обнаженным.
Он отстранился от меня, и на его красивых чертах появилось выражение нерешительности, но затем он вытянул рубашку из брюк и принялся расстегивать пуговицы. Мои колени подкосились, когда он снял свои брюки.
Стоящий передо мной в одних черных трусах-боксерах красивый, покрытый татуировками мужчина требовал, чтобы его изучали. Боже, как я хотела его.
Сглотнув, я провела ладонью по его груди и животу, и он не стал меня останавливать, когда я просунула руку за резинку трусов, чтобы взять в руки его член.
Он тяжело дышал.
Выдержка была в нескольких секундах от того, чтобы взорваться.
Его челюсть была напряжена, он смотрел на меня, пока я проводила пальцем по головке его ствола, а затем ладонью вверх и вниз по его длине.
— Больше не надо, — прорычал он, давая мне всего несколько секунд на то, чтобы прикоснуться к нему. — Я потеряю контроль над собой, Tesoro. А этого я сейчас не могу себе позволить.
Я сдалась, хотя и не хотела этого, и отступила назад, натолкнувшись на кровать. Я бы упала, но он схватил меня за запястье и притянул к себе.
Его губы накрыли мои. Руки легли на мои ягодицы. Потом запутались в моих волосах. Он прикасался. Пробовал на вкус как можно больше меня.
Спустя мгновение он стянул мои трусики до щиколоток и прошелся по мне взглядом, остановившись на моем набухшем клиторе.
— Ох*енно красиво, — прошептал он, прежде чем протянуть руку между моих ног.
Другой рукой он сжал мои волосы, откинув мою голову назад. Он снова накрыл мой рот своим, захватив язык. И все связные мысли тоже.
И не успела я опомниться, как он снова повалил меня на кровать, но не присоединился ко мне. Энцо остался на краю, стянул трусы-боксеры, затем несколько раз провел кулаком по своему члену, просто глядя на меня.
— На четвереньки. — От этого грубого требования у меня по позвоночнику побежали мурашки.
Застенчивость взяла верх, и я прижала колени к груди, пряча свое тело.
— Зачем?
Он наклонил голову и облизал губы.
— Потому что я буду есть твою киску в такой позе. Не только потому, что я хочу, чтобы эта великолепная попка была у меня перед лицом, но и потому, что я просто пропущу то твое местечко, к которому ты так любишь прикасаться, и это вызовет у тебя легкое сумасшествие.
Мои колени слегка раздвинулись от предвкушения того, что будет дальше, но я не сдалась.
— И хочу ли я сойти с ума? — То есть хочу ли я? Для меня все это было в новинку. До этого мужчины моя жизнь была ванильной с добавлением ванили.
— Ты хочешь, поверь мне. — Он указал свободной рукой на мои ноги, продолжая поглаживать свой член, в то время как его брюшная стенка дрожала и напрягалась. — А теперь покажи мне свою жадную киску. Я знаю, ты хочешь, чтобы я ее увидел. Покажи мне, какая ты мокрая.
Боже, он был прав. Я медленно раздвинула ноги и прикоснулась к себе.
— А что будет дальше, после того, как ты... поцелуешь... э-э-э... — Я, конечно, читала книги. Но грязные разговоры в реальной жизни? Смогла бы я это сделать?