Мария
— Стаффи скоро вернется. Он просто в отпуске. Как и мама, — сказала я Киаре по FaceTime, стараясь не расплакаться при виде дочери на маленьком экране. Я чертовски сильно по ней скучала.
Через десять минут после того, как Томас встретился с моими родителями на полпути между Шарлоттой и их маленьким городком Ваксхо, они обнаружили, что Стаффи остался на заднем сиденье машины Томаса. Они позвонили ему, но этот придурок отказался возвращаться. Он сказал, что ему нужно успеть на самолет и у него нет времени.
— Все в порядке, малышка. У бабушки есть для тебя другие игрушки, — продолжала я, надеясь успокоить Киару, пока мама держала ее на руках в гостиной. — Я тебя очень-очень люблю. — Я послала ей воздушный поцелуй, от которого она, слава Богу, улыбнулась и послала мне ответный.
— Милый, ты не мог бы забрать ее, пока я поговорю с нашей дочерью? — спросила мама у отца, и он высунул голову, чтобы помахать рукой, а затем забрал у нее Киару. Он не стал читать нотации, но я знала, что мама их прочтет. — Я просто не понимаю, что ты делаешь у семьи Коста в Нью-Йорке. — Мама сразу перешла к делу.
— Мне нужен был отпуск, — вздохнув, ответила я.
Я смотрела на массивную яхту с прикрученным на ней названием Costa, которая царственно качалась на воде, а мама говорила:
— Ты даже не сказала мне, что летишь на самолете. То, что я узнала от мамы Энцо, что ты у них дома, говорит о том, что что-то не так.
При этих словах я начала шагать по комнате. Мать Энцо, должно быть, переделала его старую спальню, так как она больше походила на комнату для гостей, оформленную для мебельного магазина. Парусная тема, навеянная заливом.
— Полагаю, Томас не знает, что ты там? Удивительно, что он не засыпал нас вопросами, когда мы забирали Киару.
— Ну да, Томас может поцеловать меня в задницу, — огрызнулась я как раз, когда в дверь постучали. Черт. — Мне нужно идти. Поговорим позже. — Я швырнула телефон на кровать, когда дверь открылась.
— Я бы предпочел, чтобы Томас не приближался к твоей заднице. — Энцо небрежно вошел, затем закрыл и запер дверь, не дав мне времени осознать, что он подслушал мой разговор с мамой.
Я опустилась на кровать и потянула за мягкую ткань платья, чувствуя сквозняк, ведь я была без трусиков. Когда я стояла, платье доходило до колен, а когда сидела — лишь касалось бедер. — Я думала, ты будешь с братьями.
Он сел рядом со мной и положил ладонь на мое колено.
— Да, но они могут подождать. — Он посмотрел на меня, и я вздохнула. — Ты в порядке?
— Думаю, да? — Мои брови сдвинулись, выдавая меня.
— Ты действительно плохая актриса. — Его губы дрогнули в слабой улыбке, после чего он немного сместился в сторону, чтобы лучше видеть меня, и провел ладонью вверх по моему бедру, словно медленно, чувственно лаская. — Ты сделала то, что я просил?
Я сглотнула, положив руки по обе стороны от себя на кровать, так как мои соски запульсировали от его неожиданного прикосновения. Я едва смогла кивнуть, когда он прижал меня к себе.
Он сдвинул ткань в сторону и провел пальцем по линии моей киски.
— Я не знаю, смогу ли я вынести то, что ты будешь без трусиков за обеденным столом. Там будут другие мужчины, и, возможно, я не мыслил здраво, когда просил тебя об этом. — От этого глубокого, хриплого тембра, когда он провел большим пальцем по моему клитору, мои глаза закрылись, и я почти ничего не слышала из того, что он говорил. Этот мужчина точно знал, как расслабить меня. Я совсем забыла о своих тревогах.
Я откинулась на предплечья, пока он продолжал нежно поглаживать мой клитор.
— Ты должен быть со... своими... братьями. А не беспокоиться обо мне. Я... в порядке. — Просто задыхаюсь и дрожу от твоего взгляда и рук на мне.
— Я уже говорил, что всегда буду заботиться о тебе. — Другая его рука скользнула вниз через вырез моего платья, и он нащупал мою грудь под лифчиком. — И ты ведь не хочешь, чтобы я остановился, правда?
— Нет. — Мои глаза вспыхнули от его прикосновения.
— Хорошо. — Он встал и покрутил пальцем. — На этот раз в центр кровати на спину, — приказал он, поправляя манжеты рубашки, как будто собирался идти на встречу, а не заниматься мной. Он серьезно?
Я уставилась на него, не зная, что делать. Поддаться желанию и позволить ему расслабить меня или потребовать, чтобы он отправился к своим братьям и сделал то, ради чего приехал в Нью-Йорк. Может ли он действительно позволить себе отвлечься сейчас?
— Я больше не буду просить. — Его голос был грубым, когда он отпустил свой рукав.
— А что ты сделаешь, если я не буду вести себя хорошо? — Господи, что это за новая мания — играть с огнем? С другой стороны, я теперь не замужем, и между нами были месяцы жаркой переписки. Сексуальные намеки, скрытые в наших словах. Немного игр в кошки-мышки. Затянувшаяся прелюдия без собственно «игры» до недавнего времени.
— Я покажу тебе, милая. — Не дав мне возможности выполнить его приказ, он поднял меня на ноги и перекинул через плечо.
Платье задралось, и он шлепнул меня по попке одним сильным шлепком, пока нес меня к шикарному шезлонгу у французских дверей.
Он отпустил меня ровно настолько, чтобы он мог сесть. Взяв меня за запястье, он потянул меня к себе на колени, и я оказалась лицом вниз, моя коса свисала мне на лицо, платье сбилось на талии, а его твердый член оказался рядом с моей киской.
Я впилась ногтями в замшевую ткань сиденья, когда он начал водить рукой по тому месту, которое отшлепал, маленькими кругами.
Потом его пальцы скользнули внутрь меня, а большой палец надавил на другую дырочку, и я заерзала, но он крепко держал меня на месте.
— Расслабься, Tesoro. — Но его член был твердым, как камень, и я не могла удержаться, чтобы не двигаться, трахая его на сухую, как будто я была на десяток лет моложе и все еще девственница.
— Ты трогаешь меня... там, — прошептала я в смущении, но что бы он ни делал, прикосновения в двух местах были похожи на сенсорную перегрузку, но в удивительном смысле.
— Мммм... У нас есть твой список, который нужно исполнить, — напомнил он мне, и он был прав, я была уверена, что «наказание» было в этом списке.
И этот его хриплый тон, как будто он задыхался от желания наполнить меня своим членом, приближал меня к кульминации.
— Ты должна кончить, чтобы не быть такой возбужденной, когда пойдешь готовить.
Готовить, точно. Конечно. Именно об этом я и думала сейчас, когда его руки касались меня с двух сторон, а моя задница висела в воздухе на его коленях, и я, вероятно, буду носить отпечаток его ладони в течение нескольких часов. И мне это чертовски нравилось.
— А ты? — Я вцепилась ногтями в ткань, пока он подводил меня к краю, вырывая дыхание из моих легких все быстрее и быстрее с каждым движением его руки по моей чувствительной плоти.