— Не можем же мы в самом деле думать, что Бьянка влюбилась не просто во врага, а в женатого мужчину, верно? — спросил Алессандро. — А потом он убил ее, потому что... почему?
— Я не знаю, — сказал Энцо, его тон стал мягче, он сжал мою руку и повернулся лицом к Алессандро. — Но Нико был там в ту ночь, и он должен приехать сюда сейчас. И мы точно знаем, что Брамбилла наняли чистильщика, чтобы прикрыть убийцу Бьянки. Это единственное, что известно точно, даже если сейчас это не имеет смысла.
— Вы можете отменить встречу? — задала я глупый вопрос, потому что, конечно, они отменят встречу, раз узнали правду.
— Они опередили нас на два шага, — ответил Константин, — и, если мы отменим встречу, они будут уверены, что мы во всем разобрались. Если же мы позволим им войти, они будут считать, что мы все еще в неведении. И они поверят, что список клиентов погиб вместе с чистильщиком прошлой ночью.
— Значит, они могут не напасть, когда будут здесь? — спросила я, ища разъяснений.
— Нет, они нападут, — сказал Энцо, не сомневаясь в своем ответе. — Но в этом случае они будут удивлены. Потому что они не будут ожидать, что мы будем к этому готовы.
— Мы должны вывезти отсюда маму, Иззи и Марию до того, как они приедут, — сказал Константин, глядя на меня, и мое сердце подпрыгнуло в горле.
— Нет, я не хочу уезжать. Здесь я в большей безопасности.
Энцо мягко поднял меня на руки и прижал к своей груди, словно готовясь к прощанию, которое я не хотела слышать.
— Здесь скоро начнется война. Ты можешь попасть под перекрестный огонь. Я этого не допущу.
Я слушала, как Константин отдает приказы, предположительно Алессандро.
— Ты заберешь отсюда женщин. Собери команду. Возьми бронированный джип, который ты использовал сегодня утром.
— Я лучше присоединюсь к бою. Хадсон справится с ними, — ответил Алессандро, когда Энцо отпустил меня.
— Хадсон — лучший снайпер. А маме и Иззи нужен один из нас, — сказал Константин низким, ровным голосом, и Алессандро неохотно кивнул.
Нет. Все это происходило слишком быстро.
— У нас есть охраняемый объект на Лонг-Айленде, о котором никому не известно. Там ты будешь в безопасности. — Энцо обхватил мои щеки, ища мой взгляд, но я не хотела смотреть на него, не для того, чтобы он отослал меня.
— Если там безопаснее, то разве мы все не должны туда поехать? — взмолилась я, наконец-то подняв на него глаза. — А разве это все еще не домыслы? Что, если за нападением действительно стоит Томас, а это просто совпадение? Может быть, Нико просто нравился этот клуб, и он ушел оттуда вскоре после Бьянки, а это было не вовремя? — Но, произнося эти слова, я понимала, что это полная чушь.
— Мы не можем рисковать. Мы должны готовиться к худшему и считать, что любой, кто сегодня войдет в наш дом, — враг. Даже Джованни, — пояснил мистер Коста. — А если Нико действительно работает с семьей Брамбилла, то они тоже придут, и все обернется кровавой баней.
Кровавая баня? Я почти потеряла сознание, но Энцо удержал меня в вертикальном положении и обнял. Он наклонился и приблизил свой рот к моему уху.
— Я не могу сделать это, когда ты здесь. Пожалуйста. Я должен знать, что ты в безопасности.
Ведь я уже достаточно отвлекла его, не так ли? Я боролась со слезами, пытаясь сохранить спокойствие. Но вся эта ситуация была для меня слишком чрезмерной.
— Пожалуйста, поедем со мной. — Я попыталась еще раз.
Он только покачал головой в знак извинения, затем посмотрел на Константина, который давал Алессандро еще несколько указаний.
— Через три минуты Мария встретит тебя у гаража, — сказал ему Энцо, разбив мне сердце, и быстро вывел меня из комнаты, держа за руку, словно я могла ему отказать.
— Не делай этого, — запротестовала я, когда мы поднимались наверх, но он молчал, пока мы не оказались в комнате для гостей.
— Я должен. — Он отпустил мою руку, встал на колени возле своей сумки и расстегнул ее.
Я упала на колени по другую сторону сумки, позволяя слезам литься по щекам. Все происходило слишком быстро. И было еще слишком много неизвестных переменных. Ему нужно было больше кусочков головоломки. Больше подсказок. Я собиралась сойти с ума. Официально. Задыхаясь от рыданий, я едва успела заметить, что держит в руке Энцо.
— Четки Бьянки. — Он положил ожерелье мне на ладонь и переплел мои пальцы. — Держи их при себе. — Он наклонился над сумкой и провел губами по моим губам, даря нежный поцелуй. — Ты сможешь вернуть их мне, когда все закончится.
Моя рука дрожала, когда я держала четки, пытаясь найти нужные слова, чтобы убедить этого человека не проходить через это.
— Я хотел, чтобы это был Томас. Я действительно хотел. Потому что я ненавидел его, и мне нужна была любая причина, чтобы преследовать его, и об этом я чертовски сожалею, — пробормотал он, его рука все еще накрывала мою. — К тому же, если бы он был виноват, это означало бы, что я не виноват в том, что ты оказалась в опасности.
— Кто бы ни убил твою сестру, именно из-за него я оказалась в опасности. Не из-за тебя, — напомнила я, потому что ему не нужно было чувство вины, которое его гложет. — Ты не подготовился, и ты почти не спал. Не могли бы вы попытаться перенести встречу на другой день? — Перенести войну? Что, черт возьми, со мной не так?
— Это то, чем я занимаюсь, — прошептал он. — Я со всем справлюсь, если тебя здесь не будет.
— Это не то, чем ты занимаешься. Больше нет, — убеждала я. — Ты теперь шеф-повар. Ты... ты мой. Я не могу тебя потерять.
— Ты не потеряешь. — Он помог мне подняться на ноги и обнял. — Когда все закончится, я смогу наконец освободиться от прошлого, Мария. Я смогу освободиться от него раз и навсегда. — Он взял меня за щеки и склонил свой лоб к моему. — Разве ты не понимаешь? Вот почему я никогда не мог по-настоящему отпустить прошлое и жить дальше, потому что справедливость так и не восторжествовала.
Я отстранилась, чтобы найти его глаза.
— И она не хотела бы, чтобы ты умер, добиваясь этого.
Он приблизил свои губы к моим.
— Я не умру. — Он поцеловал меня. — У нас есть список, который мы должны исполнить. — Еще один поцелуй. — Воспоминания, которые нужно создать. — Еще поцелуи. — Родить детей. — На этот раз поцелуй был более мягким и долгим, что почти отвлекло меня от его слов.
И вот, не успела я опомниться, как он затащил меня в гараж.
Неподалеку от внедорожника я слушала протесты его матери и сестры, которые спорили с Алессандро.
Энцо крепко обнял меня и приблизил свой рот к моему уху.
— Я люблю тебя, Мария. Я не умру ради тебя. — Он провел подушечками больших пальцев по моим щекам, вытирая слезы, пока я переваривала его слова. — Обещаю, мы скоро увидимся, Tesoro, — последнее, что он сказал, прежде чем усадить меня в машину и закрыть дверь.