Марии пришлось стать свидетельницей того, как отец ее ребенка был арестован ФБР всего три часа назад в ее спальне.
— С ней все будет в порядке, — сказал Райан, словно прочитав мои мысли, и я посмотрел на подпрыгивающую на ноге Киару, сидящую рядом с Натальей в гостиной.
Мария, конечно, была крепкой. Но она не была великой актрисой, и я легко мог видеть, что ей трудно. Она слишком много пережила из-за моего прошлого, и я не представлял, как примириться с тем, что причиной ее боли был я.
Я не мог позволить ей лгать мне и уверять меня, что с ней все в порядке. Что, если ей снятся кошмары? Посттравматический стресс?
— Я должен был сказать ей, что меня беспокоит Томас. — Еще большее чувство вины навалилось на мои плечи.
— С ней все в порядке. Это она пыталась избить Томаса, когда ты пришел. Она сильная.
Мария призналась, что несколько раз ударила Томаса до моего появления, но он не сопротивлялся. И что ее окровавленный нос был не от его руки.
Однако это не изменило моего отвращения и ненависти к Томасу.
— Прошлое — это прошлое. — Райан хлопнул меня рукой по спине, пытаясь облегчить дискомфорт, который я все еще ощущал, и я перевел взгляд на него через плечо.
— И это прошлое вернулось, чтобы преследовать меня.
— Томас был последней проблемой. — Он положил руку на сердце. — Ты знаешь, я бы первым сказал тебе об этом, если бы считал, что ты представляешь опасность для моей жены и ее семьи.
— Да, наверное, так, — нерешительно ответил я. — И еще спасибо, что разрешили нам пожить в комнате для гостей, пока мы не найдем новое жилье.
Моя и ее квартира теперь были полны дерьмовых воспоминаний, которые я не хотел, чтобы ее окружали, а поскольку Томас, скорее всего, отправится в тюрьму за помощь мафии, у нас не было причин жить в центре города. Логичнее было бы жить в Ваксхо, рядом с ее семьей и рестораном.
— Конечно.
Мои глаза встретились с глазами Марии в другом конце комнаты, и она замолчала, когда я взглянул на нее. И по какой-то причине в этот момент я вспомнил бар «У Хадсона» шесть лет назад, когда мы обменялись взглядами перед поцелуем.
Тогда она была девственницей. Еще не встретила Томаса. И все еще верила в сказки, искала ту любовь, о которой читала.
И я хотел, чтобы для Марии все закончилось так, как в сказке, о которой Бьянка писала перед смертью. Я моргнул, осознав, что мне нужно сделать.
— Ты можешь присмотреть за плитой? — спросил я и, не дожидаясь ответа, направился к Марии. Она подняла свои прекрасные глаза и посмотрела на меня, когда я сказал: — Нам нужно поговорить.
На ее лице отразилось волнение, но она спокойно кивнула и передала Киару Наталье. Я взял ее за руку, и мы поднялись наверх, в спальню для гостей.
Как только дверь закрылась, я предложил ей сесть на кровать. Дорожная кроватка Киары стояла рядом, и я сглотнул от мысли, что то, что я сейчас скажу, будет означать, что сегодня я не буду спать с ними в одной комнате.
— Что случилось? — прошептала она, садясь. — Я имею в виду, не считая событий последних пяти дней.
Я выпустил тревожный вздох и сел рядом с ней. Она повернулась ко мне лицом, и я взял ее руку своими ладонями.
— Я хочу пережить все сначала, — признался я. — Чистый лист. Начать все с чистого листа. — Я сглотнул. — Я не хочу, чтобы наша история началась так, потому что в этом случае она будет обречена.
— Энцо. — Ее свободная рука легла на мою щеку, ее глаза прищурились.
Я вспомнил отредактированную версию истории моей сестры, ту, что была опубликована. Единственная версия, которую я читал до сих пор, в которой явно не хватало закулисных подробностей жизни моей сестры.
— Я бы хотел отредактировать все, что произошло со среды. Но поскольку это невозможно, я попрошу тебя сделать это заново.
— Что ты имеешь в виду?
Я крепче сжал ее руку.
— Я хочу водить тебя на свидания. Флиртовать с тобой. Не торопить события. Подарить тебе романтическую историю, которую ты заслуживаешь.
Из ее блестящих глаз скатилась слеза, а губы задрожали. Я не был уверен, улыбается она или хмурится.
— Мне это не нужно. Я уже люблю тебя. Принимаю тебя. Тебе не нужно этого делать. Я просто хочу, чтобы мы были вместе. — Она провела ладонью по моей щеке. — Если ты будешь в моей жизни, моя история будет завершена.
— Я люблю тебя так сильно, что мне больно, — признался я. — И именно поэтому я знаю, что мы должны это сделать. Мое прошлое, как тяжелый груз, и я чертовски боюсь, что все испорчу. — Мой голос был грубым. Эмоции прорывались наружу. События прошедшей недели били по моему телу, разуму и душе. Наконец, я взял себя в руки. — Может быть, это мне нужно начать все с чистого листа. Шанс по-настоящему отстраниться от своего прошлого, и почему-то эта перезагрузка кажется мне...
— Тогда да, — перебила она, одновременно плача и кивая. — Для тебя — да. Если тебе это нужно, я сделаю это. Если ты не пытаешься оттолкнуть меня, потому что считаешь себя опасным или еще какое-нибудь безумие в этом роде, тогда да.
— Ты была права. — Мои братья сегодня были правы. — Со мной ты в большей безопасности.
— Хорошо. — Тяжело вздохнув, она поделилась дрожащим голосом: — Я обещала тебе, что буду рядом, чтобы помочь тебе выбраться из ада, и, если хоть на секунду тебе покажется, что ты там... я рядом. — Она выдернула свою руку из моей и обняла меня за плечи, притягивая к себе. — Я прикрою тебя, как и ты меня.
— Черт, — прорычал я, прижимаясь к ее шее, отдаваясь всем эмоциям, которые раньше старался скрывать. — Я действительно потерян без тебя.
— Но я всегда найду тебя. — Она дала обещание, похожее на то, которое я дал Иззи. — Так же, как я знаю, что ты всегда найдешь меня.
Глава тридцать пятая
Мария
Месяц спустя
— Я в аду. По-другому и не скажешь. — Я указала на землю, разочарование нарастало, тело покалывало. — Энцо сводит меня с ума.
— Угу. — Сестра бросила несколько своих лучших платьев на кровать для гостей, чтобы я примерила их для сегодняшнего свидания. — Да, когда такой мужчина, как Энцо, угощает тебя ужином с вином, очаровывает и ухаживает в течение нескольких недель, это и есть определение ада, совершенно точно.
Я захихикала и резко рухнула на кровать, вероятно, помяв наряды.
— Он даже не прикоснулся ко мне.
— Потому что он знает, что если это сделает, то засунет свой язык куда-нибудь еще, а он отчаянно пытается не торопиться. Подарить тебе что-то вроде медленно разгорающейся романтики.
Я застонала, перекатилась на спину и издала возмущенный вздох.
— Я не хочу медленного горения. Мне нужен экшен уже в первой главе. Я хочу целую книгу горячих сцен.