4
Две недели мирной, спокойной жизни, пролетели довольно быстро.
По утрам Макс больше не заходил в мою комнату, и в принципе, к нам домой, всегда ждал меня на улице. При встрече старался вести себя как ни в чем не бывало, шутить и общаться как обычно, но я нутром чувствовала, что друг отстранился, что его что-то гложет, но молчала, давала Горскому самому, при желании рассказать о своих мыслях и заботах.
В школе на переменах мы все чаще общались с Лешей. Он хорошо влился в компанию, на первый взгляд, но если присмотреться, то можно было заметить, что рассказывал он о себе, до какого-то предела, до определенной линии в личных границах, а потом отшучивался и переводил темы с себя на что-то еще. Я наблюдала его поведение, манеру общения, поэтому и подмечала эти тонкости.
Девочки жаждали его внимания, а он держался холодно и отстраненно. На флирт не велся, что странно, ведь какой нормальный парень не будет рад женскому обществу?
Постепенно шумиха возле Лёши успокаивалась, все мы входили в учебную колею. Нагрузка и домашняя работа росли, и было уже не до посиделок с друзьями или гуляния по вечерам.
Всего несколько раз мы находились с Максимом в одном помещении, не считая машины и школы, эти пару раз он сам заходил как-то вечером, чтобы помочь мне со сложными темами, которые я не понимала. Я замечала, что Горский был всегда напряжен и немного держал дистанцию, а во всем остальном, все было так же, как и обычно.
Во вторник на третьей неделе учебы, на большой перемене, все учащиеся были очень взволнованы. Прозвенел звонок на урок, но со всех сторон слышались шепотки, и никто не уходил из коридоров.
— Гончарова, ты это видела? — обратилась ко мне одна из одноклассниц, когда я спокойно шла в класс из уборной.
— Что? — не поняла, в чем заключается такое оживление.
Мне молча сунули телефон, открытым экраном практически в лицо и нажали на воспроизведение видео.
На быстро сменяющихся кадрах, девочка, которая учится на бесплатной основе, в прошлом году выигравшая гранд, была переведена в нашу школу, сидит на подоконнике одного из однотипных классов, и захлебываясь слезами, кричит, что всех ненавидит. Потом резкий рывок и она выпрыгивает из окна. При повторном просмотре, я замечаю, что пластиковая створка была все время, на видео, открыта.
Тот, кто снимал это видео, был далеко, и некоторые фразы было плохо слышно. Важная деталь, за которую зацепился глаз, это то, что там присутствовал Макс, и со своим одноклассником пытался сбоку медленно приблизиться к девушке, пока девочки из десятого, играючи отвлекали суицидницу и заговаривали ей зубы. Но очень некстати она заметила парней и будто испугавшись, ее глаза расширились и она дернулась, а потом резко развернулась и сиганула в открытое окно. Горский сделал рывок, но ухватил только воздух, а потом он рванул в коридор, локтями расталкивая глазеющих, и на этом видео закончилось.
Только после пересмотра, наверное, в двадцатый раз, я заметила, как по моим щекам текут слезы, а на меня с сочувствием смотрят одноклассницы.
— Мы ничего не знаем больше, только есть видео и все, — говорит Ульяна. — Там оцепили класс и никого не пускают. Мне сейчас одна из девочек написала, что уроки приостановлены и весь педагогический состав привлечен к выяснению обстоятельств.
Пока девочки строили догадки, я сидела на корточках около стены и читала чат нашего класса. Писали, что кто-то сказал, что Горина привлекли к ответу, и сейчас он вместе с остальными, кто там находился, ждут следователя.
Издали послышались сирены скорой помощи, и толпа ринулась смотреть на происходящее в окна.
Я тоже встала, в надежде увидеть хоть что-то одним глазком. В поле зрения появилась медицинская каталка, и поломанная девушка, что лежала на ней.
Все выдохнули, что хотя бы жива, но вот последствия ее выходки представить было сложно.
Когда ситуация была накалена до предела, нам ничего не сообщали уже больше часа, а охранники корпуса не давали выйти из здания, наконец появилась наша классная руководительница и сухо рассказала о случившемся. Попросила тех, кто живёт в общежитии отправиться туда, а другим, позвонить родителям, чтобы их забрали по домам.
Я пыталась позвонить и написать Максиму, но его телефон был выключен, а тетя Света ответила, что неизвестно, когда они освободятся, ведь ее тоже вызвали в школу.
Пришлось звонить своей маме и она немного нехотя, ведь она была записана на маникюр, согласилась забрать меня и отвезти домой.
Весь оставшийся вечер, после того как приехала домой, не могла ничем заниматься, только мониторила чаты и читала новости.