– Планки! – эхом разнесся по комнате мой радостный возглас.
Ребята удивленно взглянули на меня.
– В прошлый раз я их использовала как оружие, может, и сейчас получится.
Друзья как один изогнули брови в легком недоумении. И я поняла, что они не знают, что случилось тогда после их отправки домой.
– Я расскажу вам эту историю позже, в более подходящей обстановке, – пообещала я, надеясь, что никто из них потом не вспомнит.
Глеб потянулся и, подумав, поинтересовался.
– А чью кровать мы будем ломать?
Я поджала губы и выкрикнула:
– Чур, не мою.
Глеб посмотрел на Касьяна, Касьян на Глеба и оба кинулись к своим кроватям, с воплями «не дам!».
Тогда, все, словно не сговариваясь, уставились на Макса.
– Что? – удивленно воскликнул он, не понимая наших взглядов.
Мы снова все переглянулись и пошли к его койке.
– Эй! Ну почему мою? – завыл он.
– Ты новенький и еще не видел суровой жизни. Так вот она, – огрызнулась в его сторону Прасковья, сбрасывая матрас.
Когда мы все были снаряжены двумя острыми половинками планок, встал вопрос: «Что делать?».
– Дверь ведь все равно закрыта, – лениво протянул Глеб, уже собираясь возвращаться на свою кровать.
– Ведь если кукла как-то зашла, то можно и выйти, – подумав, произнесла Лика.
Я потянула дверь на себя, и та поддалась легко и непринужденно, словно не была заперта все это время.
Луч от моего фонаря тут же выхватил большую фарфоровую голову и темные глазницы прямо напротив двери, которую я тут же захлопнула, предварительно испуганно взвизгнув.
– Там… это… опять… они, – прерываясь на вдохи и выдохи, выдала я.
– Значит, вся Академия ими заражена, – предположил Глеб, подходя к выходу. – Отойди-ка, я сделаю то, что должен.
Он отодвинул меня в сторону, задержав руку на плече дольше, чем следовало.
Парень резко распахнул дверь и немедля палкой разбил голову. Послышался хруст. И тело упало на пол. Лицо у Глеба резко изменилось, и он захлопнул дверь.
– Что случилось? – я взглянула в его испуганное лицо. Глеб перевел на меня обезумевший взгляд.
– Я только что убил человека, – едва разлепляя губы, прошептал он. – Даже не врага.
Парень привалился к двери и сполз по ней, выпуская из рук окровавленную палку. Та с глухим стуком упала на пол и подкатилась к моим ногам.
– Но ты же не мог знать, что это был человек, а не кукла, – попыталась успокоить его Прасковья, не решающаяся подойти к парню.
Он медленно взглянул на девушку пустыми глазами.
– Можно было догадаться, – еле ворочая языком, произнес Глеб. – У главных кукол яркие волосы. Я просто идиот.
Прасковья все же решила и присела к парню.
– Ты не виноват. Здесь без жертв никак не обойтись, – она положила ему руку на плечо, но быстро убрала.
– Она права. В любом случае нам нужно как-то выйти из комнаты, – я решила поддержать Прашу.
Глеб никак не отреагировал.
– А может, не стоит выходить? – пролепетала Лика. – Эти куклы сами куда-нибудь денутся.
– Не выходи из комнаты, не совершай ошибки? – процитировала я Бродского. Меня, как я и думала, никто не понял.
Подняв с пола палку, я взглянула на Глеба, который сидел, обхватив колени руками, смотрел сквозь меня.
Я присела напротив него и твердо произнесла.
– Вставай.
Тот только медленно покачал головой из стороны в сторону.
– Мы столько всего пережили, и теперь ты не можешь сражаться из-за того, что убил человека? Ты убивал их десятками на войне, на которую нас послали, а теперь трясешься из-за кого-то одного?– я понимала, что это звучит очень сурово, но делать было нечего. Оплакивать будем тогда, когда все кончится. В более спокойной обстановке заниматься самобичеванием. С другой стороны я просто пыталась успокоить свою совесть. Тогда. Обычный охранник, истекающий кровью.
Я прикрыла глаза, закусила губу. Нельзя вспоминать. Нельзя думать об этом.
Глеб немного пришел в себя и поднялся. Я встала следом. Парень протянул руку, но я крепко сжала палку и покачала головой.
– Может, это и не женская работа, но это дело академийца. И я должна найти маму.
Последнее предложение звучало несколько по-детски, но меня не смутило. Если она все еще не появилась, то может быть в опасности. – К тому же мы не знаем, сколько люди, превращенные в кукол, будут еще людьми.
– Ты думаешь, что их можно вернуть только до определенного времени? – поинтересовалась Лика. Я кивнула.
– Вы остаетесь? – я оглядела ребят. Те, переглянулись, но ничего не ответили. Тогда я открыла дверь и выскользнула в коридор, тупым концом палки, отталкивая от себя куклу с бледными серыми волосами.
Как только я оказалась в коридоре, несколько пар пустых глаз уставились на меня. Головы поворачивались на сто восемьдесят градусов со скрипом и скрежетом. Я сглотнула, покрепче перехватывая палку. Перешагнув через мертвое тело какого-то мужчины, из пробитой головы которого уже вытекло порядком крови, я посвятила фонарем на волосы кукол и смогла определить несколько предводителей. Главное сделать так, чтобы они меня не коснулись. Мне пришлось лавировать среди учеников академии, медленно передвигающихся в пространстве.