Наши взгляды встретились, Алексей нахмурился и сцепил зубы. И пусть он каждый раз показывает этим свое недовольство и гнев, но как же рельефно на скулах перекатываются желваки. Я поймала себя на мысли, что невольно начинаю любоваться его лицом
— Пожалуй, в следующий раз накрывай себе чуть дальше, чтобы нам не толкаться… локтями.
— Конечно… — …локтями, но как тактично ушел от претензии. Хотя точно знает, что по этикету никто на обеденный стол по время трапезы локти не выставляет!
— Хорошо. Приступим.
Согласно инструкциям от предшественницы Ники, я огласила меню и первой открыла свою крышку, утонув в аромате горячего блюда.
— Обалдеть, — пролепетала я, сдерживаясь, чтобы не наброситься на еду.
— Согласен. Дома кто готовил?
— Тоже была приходящая… — тут я заглохла, в панике поворачиваясь к Бергеру, который не упустил мою промашку и теперь вопросительно изогнул бровь. — Студентка. Мы с парнями скидывались ей на продукты и зарплату, — закончила я и вздохнула с облегчением от кивка Бергера.
— Тогда мой повар поразит твой вкус и испортит окончательно своими шедеврами. Ян Заславский — слышал про такого?
Да, я слышала и безумно любила его кулинарное шоу «Hot Chili Chef».
— Сам Ян? А когда он приходит?
— Тс-с-с! Давай без фанатского восторга. И мы уже договорились — никаких гейских штучек и подкатов.
Настроение у шефа испортилось и дальше мы ужинали молча, хотя факт, что я скоро лично увижу Яна Заславского, воодушевлял и делал еду еще вкуснее!
После ужина Бергер отпустил меня, оповестив, что сам почитает «что-нибудь развлекательное» и встретимся уже утром.
— Тебе необходимо пополнить гардероб. Костюмы оставь на выход. А натыкаться взглядом на формальности в доме я не хочу.
Закрыв двери своей двухкомнатной резиденции, я скинула одежду, размотала эластичные ленты и со стоном упала в широкую кровать.
Как же хорошо! Вот сейчас приму душ, обпилю отросшие ногти и с наслаждением растянусь на мягкой постели.
С этими мыслями я и уснула.
А в полшестого раздался этот противный писк. Через полчаса я ждала Алексея на веранде, выходящей в сторону частного лесопарка.
— Ты выглядишь помятым.
— А вы раздражающе бодрым.
Он хохотнул и подкинул мне баллончик с водой, который я, конечно же, не поймала и согнулась вдвое, чтобы поднять с идеально выложенной брусчатки.
— Первый день сопровождаешь меня шесть километров, потом домой, готовишь завтрак.
— Помню.
— Тогда вперед.
Алексей сунул наушники в уши и сразу задал быстрый темп. Шесть? Да я после первого же километра умру!
Состоянием здоровья моим конечно интересовались, по всем врачам добросовестно пробежался сам Коля. Но кто же мог знать, что его, то есть, мою физическую подготовку уточняли как раз для ежедневных пыток спортом.
— А вы один бегать не можете? — проорала я, когда поняла, что еще немного и упаду.
Алексей даже не услышал, продолжая бежать, ровно вдыхая и выдыхая и не сбавляя темпа.
Поднатужившись, я догнала его и дернула за локоть, тут же сложившись пополам от заколовшего правого бока.
— Что еще?
— Больше не могу, — простонала я, окончательно усаживаясь задницей на дорожку и пытаясь справиться с головокружением и пляшущими черными точками перед глазами.
— Иди в дом, — как-то чересчур равнодушно бросил Бергер и побежал дальше, а я с тоской поняла, что километра три поплетусь обратно к дому. Вот же засранец! Он же знал, что так оно и выйдет все шесть. Ведь его засранство не меняет решений!
Я поплелась к дому, минут через пятнадцать замечая, как приятно перекликаются на утренней прохладе птицы, как яркие, но еще не обжигающие, солнечные лучики играются в листве. И вдруг стало так хорошо, свободно, что я засмеялась и уже вприпрыжку бодренько зашагала по дорожке. И вот где-то на подходе к дому снова столкнулась с шефом, который, сделав один круг, побежал второй.
— Ты еще здесь? — удивился он, останавливаясь и предусмотрительно вытаскивая наушник.
— Так я же пешком!
— Хочешь стать мужчиной — будешь бегать. После душа внеси правки в расписание — сегодня в четыре тренажерный зал с беговой дорожкой.
— Вместе? — уныло уточнила я.
— Все для тебя, Коля. А теперь продолжай идти к дому и постарайся успеть, чтобы я не добежал раньше.
Он совершенно точно хохотнул, прежде чем продолжить пробежку, а вот я оставшийся километр преодолела меньше, чем за десять минут.