Расшаркались.
– Позвольте мне представить делегатов нашей планеты. Я – Ливий Анденгардт, уполномочен представлять мужскую половину населения. Вот моя супруга Клора Анденгардт, соответственно женская особь. – Клора незаметно ткнула мужа в бок. – Позади меня – лучшие бойцы флота нашей планеты. К вашим услугам.
– Очень приятно, – ответил инопланетный коллега. – Позвольте и нам представиться. Меня зовут Драконус. Имя у меня, правда, другое, но мне приятно, когда меня зовут Драконусом. Я чувствую, что именно это мое настоящее имя, а не то, которым меня наградили мои родители. На нашей планете мы привыкли ориентироваться на свои собственные ощущения и соответственно им определять себя. Супруги у меня нет, потому что я не вижу в этом необходимости. Размножение на нашей планете возможно и без непосредственного участия особей, а тратить время на ублажение себе подобного – пустое дело.
Ливий с Клорой переглянулись.
– Я представляю, – продолжил Драконус, – как вы изволили выразиться, мужскую половину нашего населения. Вот, – он указал на худощавое хрупкое создание с бледной кожей за своей спиной, – женская особь. Ее имя – номер двести двадцать три. Дело в том, что ее настоящее имя ей не нравится, а новое она себе еще не придумала, поэтому мы зовем ее по порядковому номеру в экипаже корабля.
Драконус переместился к следующему члену делегации, высокому темнокожему существу, чье тело расширялось ближе к голове, а лицо было разрисовано сине-зелеными, пурпурными и ярко-алыми полосами. Та часть головы, где у прочих существ этой расы помещался рот, была неимоверно раздута, и на ней помещалось нечто напоминающее двух розовых слизняков.
– Это Стефания Агнота Трампа Доргтон Шантала Стонт.
– Дайте-ка угадаю, – вмешался Анденгардт, – имя она… оно само себе придумало?
– Естественно.
– Мне вот интересно, – сказала Клора, – в какую часть вашей расы входит этот делегат? Мы привыкли, что в подавляющем большинстве цивилизаций присутствует деление на мужские и женские организмы, чего вполне достаточно для размножения и развития. За исключением гермафродитных колоний в дальних галактиках, но это, по большей части, полипообразные существа, как вам наверняка известно.
Драконус просиял.
– Это всё отсталые расы. Я не имею в виду вашу, – спохватился он. – Мы же шагнули далеко вперед в своем развитии и открыли новые формы существования организмов. Стефания, например, когда-то была мужской особью, однако в определенный момент решила, что она больше женская, чем мужская, и теперь она на пути к преобразованию. Проводятся определенные медицинские процедуры, операции и прочее. Так что сейчас она несет в себе признаки и тех и других, являясь, по сути, переходной формой.
– Приветствую, – сказала Стефания грубым низким голосом.
Ливий посмотрел на Лингстрома. Тот выглядел по-прежнему спокойным, но глаза его бегали.
– Дальше у нас Ногрут Восьмой. – Драконус указал на низкорослое существо, чье лицо выглядело несуразно: над глазами, вокруг рта и ушей торчали спутанные зеленые пучки растительности – так, словно они здесь никогда не росли, но их насадили насильно и совершенно беспорядочно. – Это форма, эволюционирующая в другом направлении, – от женской особи к мужской. Ногрут тоже находится в переходной стадии, как и Стефания.
– То есть, – заметил Анденгардт, – они с ней сейчас представляют примерно одну форму?
– Нет! – испуганно воскликнул Драконус. – Ни в коем случае нельзя так говорить! В их организмах проходят разные процессы, и это неуважение к их выбору – считать их одним и тем же.
– Как скажете, – отступил Ливий, вспомнив протокол. – Мы не имеем ни малейшего желания вмешиваться в ваши внутренние вопросы.
Командир инопланетного корабля удовлетворенно кивнул.
– Это, – продолжил он, представляя следующего члена делегации, – Гаврик-Студелла. Он считает себя и тем и другим одновременно, и мы, конечно же, принимаем его таким. Он несет в себе полноценные признаки и женской, и мужской особи, и…
– Гермафродит, – вставила Клора так тихо, чтобы слышал только ее супруг.
– … он полноправный член нашей команды. К размножению, однако, он не способен, но, как я уже сказал, на нашей планете это необязательно.
– Позвольте, – сказал Ливий, – вы назвали то, что с ними сейчас происходит, эволюцией, так?
– Совершенно верно.
– Но ведь эволюция должна вести к совершенствованию вида, к закреплению полезных свойств и прогрессу. Что вы видите полезного в этих… хм, свойствах?