Матвей сделал шаг вперед, наставив на нее нож. Анжелика заметалась из стороны в сторону, как испуганная зверушка перед пастью хищника. Матвей медлил. Он проклинал свою слабость и проговаривал все это, чтобы раззадорить себя и решиться наконец нанести удар по великолепному женскому телу – тому, что еще недавно доставляло ему столько наслаждения.
Анжелика спряталась за диван. Она жалобно всхлипывала, по ее щекам текли слезы. Валентин отошел и наблюдал за разворачивающейся драмой со стороны.
– Знаешь, а если подумать, то мне в любом случае однажды пришлось бы избавиться от тебя, – произнес Матвей.
– Все, что между нами было, для тебя ничего не значит?
– Да, сука! Я просто играл с тобой.
– Тогда ты проиграл, – сказала Анжелика и внезапно выстрелила в него.
Матвей упал на пол. Анжелика сделала несколько шагов к умирающему. В руках она держала маленький дамский пистолет, который до того умело скрывала в складках пышного платья. Муж встал рядом с ней.
Истекающий кровью Матвей изумленно смотрел на них.
– Солнышко, после нашего гостя придется делать уборку.
– Ничего страшного. С ними всегда бывает грязно. Но оно того стоит.
– Надеюсь, ты получила удовольствие от этого маленького спектакля, – сказал Валентин жене.
– Больше, чем обычно! Наш замечательный сосед так долго колебался…
– Да, в этот раз попался на редкость совестливый экземпляр, – подтвердил Валентин. – Остальные соглашались убить тебя гораздо раньше.
– Спасибо тебе, Матвей. Ты меня приятно удивил! Мне было весело, – сказала Анжелика беспечным тоном – точно таким же, каким она рассказывала веселые истории за ужином.
– Я не понимаю… – прошептал несчастный. – Вы что, заодно?
Супруги переглянулись и рассмеялись:
– Общие ценности сближают.
– Так вы приехали совсем недавно? – спросил молодой человек, сидевший за обеденным столом напротив хозяйки.
Она была вызывающе хороша в ярко-красном платье. Усилием воли он переключил свое внимание на сервировку стола.
– Да, именно так. Всего две недели назад.
– Боюсь, что наш остров наскучит вам довольно быстро.
– Отчего же?
– Тут нет никаких развлечений. Сейчас не сезон, все закрыто. К тому же в этом районе вообще никого нет. Все едут в западную часть острова.
– О, нам это подходит. Мы немного устали от городской суеты.
– Половина домов вокруг пустует. Боюсь, что, кроме меня, вы не найдете здесь никого.
– О, тогда вам нужно заглядывать к нам почаще, – сказала очаровательная Анжелика, бросив на нового соседа многозначительный взгляд.
– Еда просто изумительна, – похвалил тот, с жадностью проглотив последний кусочек.
– О да, моя жена готовит просто волшебно, – сказал хозяин. – Что называется, повар от бога.
– Я никогда в жизни не ел ничего подобного. Мясо просто невероятное! Это телятина?
– Да, – ответила Анжелика.
– Такой необычный вкус… У меня нет слов!
– Спасибо. – Хозяйка дома подняла бокал, наполненный темно-красным вином. – Это мой особый рецепт.
Ольга Суханова
Рыбацкий нож
Четыре ярких красно-коричневых домика вынырнули из-за поворота, словно из ниоткуда. Как на детском рисунке: серое сентябрьское небо, серое море, серый край берега – и яркие домики с белыми рамами, будто нависшие над водой. У развилки на столбе был приколочен неровно обрезанный кусок фанеры с надписью, тоже красной: «Добро пожаловать на нашу рыбацкую базу! Уютные коттеджи в аренду, лодки и снасти напрокат. Мы вам рады! Гуннар и Лили Юхансен».
Ивар свернул к домикам, машина мягко просела, съехав с асфальта на размытую постоянными ливнями грунтовку. Он как раз собирался провести ближайшие два дня в каком-нибудь глухом месте, не бронируя ничего заранее, а вот так вот, наскоком, – почему бы и не спросить здешних хозяев? Вроде не пик сезона, может, и найдется свободный домик. А если здесь все занято – наверняка хозяева знают все места для ночевки в округе.
Чуть в стороне от домиков стояла небольшая деревянная постройка, выкрашенная, как и всё тут, в красный с коричневым оттенком. Ивар притормозил возле нее и не ошибся: дверь, несмотря на дождь, была приоткрыта, внутри горел свет.
Он остановился на пороге. Изнутри пахло свежестругаными досками и краской, чуть в стороне от входа была сколочена почти гостиничная стойка, а у окна на стремянке стояла женщина с маленьким ведерком и кисточкой и подкрашивала оконную раму, тихонько напевая.