- Я готов заплатить твою цену, Великая Мать. Я готов на большее. Я согласен стать хранителем ваших знаний.
- Великая мать не просит тебя об этом, - легкое удивление смутным эхом прозвучало в голосе фантома.
- И все же я готов, - не сдался оборотень.
- А знаешь ли ты, кем придется тогда стать тебе в мире разумных? – словно предостерегая, спросил дракончик.
- Нет, и мне все равно. Я готов принять служение.
На этот раз даже во вспышке огненных глаз черной тени промелькнули смешливые искорки, но голос, сотрясающий мир, провозгласил с полной серьезностью:
- Это твое решение, оборотень. Выбор сделан.
- Ты, сын самой эфемерной и самой суетливой расы, - белый фантом приблизился к человеку, заглянул ему в глаза, - разве не свойственно твоим собратьям проникать всюду, даже туда, куда их не хотят пускать, разве не открыты для тебя все дороги? О каких еще странствиях ты просишь?
- Я хочу таких странствий, которые доступным лишь избранным. Я хочу увидеть другие миры.
- Ты просишь почти невозможного, человек, хотя и это в нашей власти. Но какую цену ты готов заплатить?
- Ту, которую назначит Великая Мать.
Несколько мгновений дракончик с любопытством разглядывал эфимера, но, встрепенувшись, ответил совершенно серьезно:
- Тогда слушай ее решение. По меркам людского века ты лишь подошел к порогу зрелости, и еще задолго до старости ты увидишь иные миры. Но за это ты будешь обречен на любовь, а твоя любовь – на разлуку. Готов ли ты сделать свой выбор?
- Я готов заплатить твою цену, Великая Мать. Но хочу попросить лишь об одном.
- Ты еще смеешь просить? – фантом почти смеялся.
- Я хочу попросить, чтобы прежде чем я отправлюсь в странствие, моя любовь была признана Великой Бездной.
В пещере повисло молчание.
- Ты платишь больше, чем получаешь, человек, - наконец откликнулся льдистый парламентарий.
- Это плата за любовь, - пожал плечами парень.
На этот раз прошла пара минут, прежде, чем прозвучал ответ. Казалось, сама Великая Мать задумалась над просьбой человека. Но и в третий раз бесстрастный рокот потряс замкнутое пространство:
- Будь по-твоему. Выбор сделан.
Глава третья
* * *
Ким откинулся на спинку хлипкого складного стула и прикрыл глаза. Умной программе понадобится не больше двух минут, чтобы сделать расчеты, но у него язык не повернулся остановить Эмму, попросить ее не убегать. Его не покидало странное чувство, что невольно вторгся в ее жизнь, заглянул за краешек того, чего не должен был знать. Не о параллельном мире, нет. О самой Эмме. Подобно гостю, что заваливается с утра пораньше, когда хозяева еще спят, и застает их в их естественном виде, еще не успевшими напялить маски повседневности, он чувствовал, что совершил вторжение во что-то интимное. Возникла мысль, что не столь уж многих людей за всю жизнь доводилось ему заставать вот так врасплох. Генка, разумеется, не в счет. Но даже любовницы Кима всегда старались утром выскользнуть из постели до того, как он проснется, чтобы навести красоту и встретить его во всеоружии. Словно боялись, что в естественном виде могут ему не понравиться, оттолкнуть. Сам он не был уверен, что этого не произошло бы.
Но Эмма, похоже, была совершенно чужда подобных комплексов. Да и с чего бы? Это Генка разбудил ее звонком, вторгся в ее личное пространство. И схлопотал по заслугам. Ким улыбнулся: еще сонная, но уже воинственная. Ему всегда нравилась в людях решительность и умение отстаивать свои права и мнение. Эмма явно была не из тех, на кого легко давить. Живой ум, развитый интеллект, самокритичность и чувство юмора делали ее отличной собеседницей, и это невероятно импонировало Киму. Раздражала, правда, собственная мальчишеская реакция на сексапильность рыжей бестии. Хотя, может, это магия какая-то? Она же ведьма. С ума сойти! Ведьма!
Впрочем, это было не единственным, из-за чего стоило сходить с ума. Нелепый заказ обернулся неожиданным открытием. Ким сразу и безоговорочно поверил в то, что вышел на связь с иным миром. «Интересно, сколько бы Эмме пришлось доказывать мне это, будь я сейчас в своей квартире?», - невесело усмехнулся он. Бардси. Во всем виноват Бардси. Чумной остров. И ведь как подвел, подготовил к восприятию невероятного! Этот туман, потом – рассвет... Неужели сама природа здесь знает о невозможном? Ким снова усмехнулся, подумав о том, что его психика должна сейчас метаться в поисках рационального объяснения заколдованному Генке и грифону на экране. Увидеть такое, и можно смело вызывать самому себе психиатрическую неотложку. А он вместо этого думает о самой обыкновенной девушке в пижаме, ее личном пространстве и умении вести интересные беседы. Нет, о самой необыкновенной девушке. Черт! Ким выпрямился и открыл глаза. Скривился, сообразив, куда завели его мысли. Тусклый свет монитора – волшебный свет, льющийся из другого мира – поигрывал на глянцевой обложке книги. Тролль, казавшийся теперь почти бурым, скалился теперь сально.