- Дарбли! – взвыл Ректор.
- А что, Дарбли? Скажи спасибо, что почти десять лет спокойно прожили без их выходок, - и, повернувшись к нам добавил: - Все, девочки, дуйте отсюда по домам, собираться.
М-дя! Великая и Всемогущая, если они все про нас знали еще во время студенчества, как же нам удалось универ-то закончить?!
* * *
Грозный командирский рык Иоанна «Кончай базар!» положил конец спорам, заставив притихнуть Кима и Шушху.
А споры были. И еще какие! Шушха наотрез отказывалась идти к линии передач. Ким твердил, что комп не будет там работать, если вообще не сгорит на фиг. Причем аргументы приводились от чисто женских (слезы) до чисто мужских (умолчим).
И вот сейчас, стоя на широкой веранде, Ким ощущал, что что-то было неправильно. Что-то было не так. Что-то не давало ему покоя. Не в ноуте дело, само собой. Сгорит эта железяка – и фиг с ней. Эмма. Что будет с Эммой? Иоанн сказал, что при переходе она может покалечиться, даже погибнуть. И с этой точки зрения его жизнь была разменной монетой, за то, чтобы спасти ее, уберечь. Ведь может же случится так, что он сам сделает этот шаг. Туда. И пусть его ломает и корежит. Пусть он получит все эти «несовместимые с жизнью» травмы. Но не Эмма. Он не мог себе представить ее тело изломанным в такой степени, как описывал Иоанн, хотя, как ни гнал навязчивые видения, все время мысленно к ним возвращался. Но это его ответственность, ему одному исправлять ошибку. Ким точно знал, что попробует уговорить Эмму не пытаться расколдовывать Генку через зеркало. И так же точно был уверен в том, что она его не послушает. Страх. Это был страх. Он знал это липкое чувство ужаса и беспомощности. Страх за близкого человека. Но, кажется, еще ни разу не испытывал его с такой силой.
Ким давным-давно поборол свои детские страхи. Много лет назад именно Генка умудрился вытащить друга из скорлупы, в которую тот забился, как тогда казалось, на всю оставшуюся жизнь. Генка казался ему в то время невероятно взрослым, сильным и мудрым. Он совсем не походил ни на глупых ровесников Кима, ни на его заносчивых одноклассников. Как и Ким, он учился в восьмом классе, но только в обычной школе, и, пожалуй, они никогда бы не встретились, если бы не его величество Случай. В тот раз Ким оказался единственным в классе, кто прошел на последний тур математической олимпиады. А поскольку Аллочка Вишневская, из-за которой все восьмиклассники уже успели по несколько раз передраться, отдавала предпочтение исключительно тем, кто поумнее и поудачливей, за вожделенный диплом шла настоящая война. Киму, в его десять лет, вся эта возня была совершенно неинтересна. Просто отец сказал, что он должен победить, и он победил. И расположение пятнадцатилетней красавицы волновало его меньше всего.
Неизвестно, что именно подвигло Аллочку обратить свой светлый взор на малолетнего вундеркинда, но она демонстративно переселилась на последнюю парту, где три года коротал время в одиночестве Ким. И тогда чаша народного терпения в отношении выскочки переполнилась. Отбросив этические соображения типа «маленьких ам из-з-зя-а!», возмущенные одноклассники решили подстеречь его на улице для воспитательной беседы.
Вот тут-то и возникло то невозможное стечение обстоятельств, которое свело двух совершенно непохожих и даже чуждых друг другу людей на всю жизнь. Во-первых, выйдя из школы, Ким обнаружил, что забыл ключи. Такое с ним случалось крайне редко. Он вообще был на редкость собранным и аккуратным ребенком. Во-вторых, именно в этот день он прихватил с собой все сэкономленные карманные деньги, чтобы честно купить на них в подарок отцу красивую серию корейских марок с тропическими птицами. Отец не был слишком уж заядлым филателистом, но иногда пополнял доставшуюся еще от деда коллекцию яркими современными экспонатами. Ким знал, что ему будет приятен такой знак внимания. В третьих, в «Планете», куда и отправился Ким, нужная серия оказалась только гашеная.
Таким образом, десятилетний мальчишка оказался на улице с огромным личным капиталом, выраженным мятой пятеркой и тремя гривенниками, и, тремя часами свободного времени, которое ему впервые в жизни совершенно нечем было занять. К тому же неподалеку от зоопарка.
Таким же невозможным образом судьба распорядилась в этот день Генкой. Он прогуливал тренировку. Это было само по себе невероятно, поскольку именно в спортзале он предпочитал проводить время, отведенное нормальным подросткам на обучение в школе. Но сегодня он не только по собственной воле сходил на занятия и даже с грехом пополам написал контрольную по литературе, но еще и не дошел до спортзала каких-то полквартала. И свернул в зоопарк.