- Декан Дарбли знает моего отца?!
«Об этом тебе лучше поговорить с ним самим, Эмма».
- Хорошо, а что на счет мамы?
«Она в смятении. Она уверовала в твою силу и с чисто материнской непоследовательностью боится того, что это могущество на тебя свалилась. Кроме того, ее идеалы получили серьезный щелчок по носу. Ювенария неподкупна, но, к сожалению, склонна идеализировать своих коллег. Сейчас она пытается понять, зачем Зиндинандаэль хотел отнять у тебя зеркало. Ей и в голову не может придти, что он использовал свое положение в Совете в интересах другой организации».
- Почему она не должна знать, что я нашла отца?
«Эмма, это очень сложно объяснить. Таинство брака доступно лишь тем, кто прошел через него. Истинного брака, я имею в виду. Они дали мне клятву, а клятва обязывает не только их, но и меня. Сейчас главная цель твоей матери – это защитить тебя».
- Защитить меня? У мамы?
«Не суди ее, Эмма. Что бы ни было, в этом мире ты сейчас для нее самый дорогой человек. Но если она будет знать, что может встретиться с Иоанном, ее приоритеты сместятся, и она начнет вести себя по-другому. Готовиться к этой встрече. Ее сила рассеется. Зато если встреча окажется для нее неожиданной, она станет тем якорем, который затянет Иоанна в наш мир. Клятва, что они дали в храме, позволит ей черпать силы у меня. Ну, что, у вас еще остались вопросы?»
- Надеешься, что мы снимем тебя с крючка вместе с коридором? – непочтительно хихикнула Юнона.
«Нет, просто временно умолкаю. К вам направляется декан Дарбли».
ИНТЕРЛЮДИЯ
Нату казалось, что глаза и уши отказались ему подчиняться. Заплаканное лицо миниатюрной, но такой гордой женщины никак не вязалось с представлениями о ней полиморфа. А ее слова... Он слишком давно ждал этого известия, чтобы вот так сразу осознать, что, наконец, свершилось. Если, конечно...
Однако Ювенария, несмотря на вопиющие следы недавнего срыва, прекрасно держала себя в руках. Быстрым и четким, почти строевым шагом она промаршировала в комнату и опустилась на краешек кресла, ни на градус не согнув спину.
Проректор, не зная, что сказать, старательно сметая с лица любой намек на обуревавшие его чувства, прошел к бару и налил бренди в два бокала. Подал один из них женщине. Ему следовало найти слова утешения, как-то помягче объяснить Венни, что, скорее всего, ничего непоправимого не случилось. Но он боялся, что его смятение, одновременно вспыхнувшие печаль и ликование вырвутся наружу.
- Я должна понять, как такое могло случиться, - залпом опрокинув в себя содержимое бокала, проговорила Ювенария глуховатым, но совершенно ровным голосом.
- Венни... – начал было Нат, но запнулся.
Женщина подняла на него глаза и впилась в лицо цепким взглядом инфлананта. Оборотень смутился. А Ювенария вдруг прищурилась и шумно втянула носом воздух.
- Ты знал... – прошептала она. Потом вдруг вскочила и вплотную подошла к полиморфу. Несмотря на свой немалый рост и высокое положение, тот почувствовал себя маленьким провинившимся мальчишкой. – Вы, принц Игнатий, знали, что с моим мужем что-то должно случиться, - отчеканила Ювенария. – Знали и ничего не посчитали нужным мне сообщить.
Нат ощерился.
- Он сам не посчитал нужным довериться вам, - надменно вскинул он голову. – Я слишком высоко ценю свою дружбу с Иоанном Возвращающим, чтобы лезть в его семейные дела без его ведома и согласия!
Женщина отшатнулась, растерянность и обида проступили на ее лице, но уже в следующее мгновение губы плотно сжались. Она перевела дыхание и без агрессии, но непререкаемым тоном спросила:
- Что с ним?
- Этого я не знаю, Венни, - ответил оборотень, и плечи его опустились. – Я могу лишь предполагать, где он находится.
- Где? – казалось Ювенарии стоит невероятных усилий сохранять идеальную осанку, но она так и не позволила себе расслабиться.
- В ином мире, - Игнатий развел руками.
- Где?!
- Венни, это было его желание, - полиморф протестующе вскинул руку, заметив, как расширились глаза женщины. – Желание, высказанное задолго до вашей встречи. Высказанное не кому-нибудь, а Великой Матери. Может, Ин и покривил перед тобой душой, не сказав, что может исчезнуть, но он и сам не имел представления, когда это случится.
Нат не стал вдаваться в подробности, объясняя, что случиться это могло только после свадьбы. Ювенария побелела и как подкошенная упала в кресло. Подобное откровение было ей сейчас явно не по силам.
- Венни... – оборотень шагнул к ней.
- Он говорил... – прошептала женщина. – Он даже взял с меня клятву... клятву, что я буду ждать его, сколько бы он ни странствовал... в Храме... В Храме! – она вскочила и вдруг просияла. – В Храме, Нат!