Возле шикарного кресла Величайшего Жреца Черного Ордена СС (по слухам — обтянутого человеческой кожей его поверженных врагов-аристократов, с которыми рейхсфюреру пришлось столкнуться не на жизнь, а насмерть, в самом начале своей карьеры), Вольдемар остановился и положил на стол небольшой металлический поднос, накрытый белым платком. Сдернув тряпицу, секретарь продемонстрировал собравшимся изящный серебряный Пранотрансфузер, выполненный в форме оскаленного черепа — «Мертвой головы», настоящее произведение искусства. Гиммлер, тем временем, скинул свой форменный эсэсовский мундир и закатал до локтя рукав белой рубашки.
— Прошу понять, камрады… — произнес он. — Совершенно не остается времени на собственное здоровье — только так и держусь… — Гиммлер скрипнул зубами, когда Вольдемар искусно вогнал толстое жало заполненного живительной Праной прибора рейхсфюреру в руку чуть пониже локтя.
Кристалл-Накопитель замерцал, показывая, что процесс пошел. Серое лицо Гиммлера постепенно розовело и приобретало нормальный оттенок, а потухшие прежде глаза бодро заблестели. Когда «огонек» потух, секретарь осторожно отнял Магический прибор от руки рейхсфюрера и ловко прикрыл ранку платком. Светлая ткань мгновенно покраснела, но женоподобный секретарь Гиммлера поспешно накрыл её своей ладонью. По разливающемуся вокруг рук Вольдемара свечению, Харман понял, что «голубок»-то, оказывается, является, кроме прочего, высокоранговым Медиком. Ибо слабенького Медика, да еще и с гомосячьими замашками, рейхсфюрер не стал терпеть рядом с собой.
Теперь же, все встало на свои места: сильные Маги с редким Даром Целителя в Рейхе ценились на вес золота. И каждый немецкий аристократический род, а также высшие чиновники и военачальники, отмеченные Даром, но не отмеченные длинной вереницей благородных предков, старались держать поближе к себе таких вот умельцев. Похоже, что и заднеприводный Вольдемар, был приближен к рейхсфюреру именно по этой причине.
Когда секретарь сдернул тряпицу с руки высокопоставленного чиновника, на ней даже ранки не осталось! Секретарь-Медик аккуратно стер с руки остатки крови и, собрав на поднос Пранотрансфузер и окровавленный платок, удалился, не переставая по-женски вихлять задом. Хартман еще раз мысленно «расплевался», старясь поскорее забыть эту мерзопакостную картину.
— Камрады, собратья по Ордену, — пафосно и энергично произнес рейсхфюрер, вновь накидывая на плечи свой черный мундир, — я собрал вас у себя не случайно… — Он нагнулся и вытащил из ящика стола какую-то коробочку. Затем поднялся с кресла, и обойдя стол, остановился возле Хартмана, не понимающе глядящего на него снизу вверх.
— Мой друг… — не успел сказать Гиммлер, как Роберт вскочил на ноги и замер, воинственно выпятив подбородок вперед.
— О! Я! — Довольно оглядел замершую по стойке «смирно» подтянутую и сухую фигуру штурмбаннфюрера руководитель Черного Ордена. — Настоящий солдат! Настоящий герой! Настоящий преданный сын Фатерлянда и Фюрера! Прости, брат, что это происходит не в торжественной обстановке… — Рейхсфюрер открыл коробку и достал из нее орден — долгожданный Хартманом «Рыцарский крест Железного креста». — Поздравляю с Рыцарским званием, Роберт! — Гиммлер развернул красиво сложенную ленту красного цвета, с белой и черной полосой по краям и повесил заслуженную награду на шею штурмбаннфюреру.
Хартман даже рассмотреть её как следует не успел, но он прекрасно помнил, как выглядит заслуженная награда. Теперь его форму украшал почетный «жестяной галстук» [1], внешне повторяющий Большой крест Железного креста — самую высокую боевую награду, предназначенную для генеральских чинов, но вместо золотой, имеющий серебряную оправу.
[1] На немецком солдатском жаргоне награда имела неофициальные названия «жестяной галстук» и «шейное железо».
Теперь Роберт, как и все носители Рыцарского креста, имел право не закрывать зимой воротник шинели, чтобы награда была видна всем. С этого момента, похоже, ему вечно придется «страдать ангиной» в глазах однополчан [2].
[2] Про военнослужащих, которые из честолюбия целенаправленно стремились получить Рыцарский крест, их сослуживцы говорили, что у тех «болит шея» или они «страдают ангиной».
— Служу Фюреру и Фатерлянду! — истово проревел Хартман, когда Генрих Гиммлер, вручив награду немного отступил от штурмбаннфюрера. — Хайль Гитлер!
— Хайль Гитлер! — Тоже отсалютовал «зигой» Гиммлер. — Носи с честью гордое звание Рыцаря Германской Империи, Роберт!
— Яволь, майн рейхсфюрер! — проникновенно ответил Хартман, преданно глядя в глаза Великому Жрецу.
— А теперь, братья, давайте вернемся к нашим делам! — призвал собравшихся эсэсовцев руководитель Черного Ордена. — Время дорого! — продолжил он, когда все вновь расселись по своим местам. — Вы знакомы, камрады? — спросил рейхсфюрер.
— Нет, — покачал головой обергруппенфюрер, — мы не знакомы.
— Не имел чести быть представленным герру Кальтенбруннеру, — произнес Хартман.
— Ага, значит, — неожиданно улыбнулся своей очаровательной улыбкой (от которой у многих кровь стыла в жилах) Генрих, — ты уже догадался, Роберт, кто перед тобой?
— Догадался, герр рейхс…
— Я же сказал, разговор без чинов, Роберт! — напомнил Гиммлер. — Ведь мы все здесь братья по Ордену. Поэтому — Генрих.
— Слушаюсь, ге… Генрих… — неожиданно замялся Хартман. Панибратски называть просто Генрихом второе лицо в Рейхе… Пусть даже и собрата по Черному Ордену, но на деле его бессменного руководителя, Великого Магистра и Жреца, Мага вне всяческих рангов и уровней… Куда же он влез, со своим мелким Ментальным Даром?
— Ну вот, уже лучше! — Вновь улыбнулся своей «обезоруживающей» улыбкой рейхсфюрер. — Итак, познакомьтесь друзья: Эрнст Кальтенбруннер — руководитель Имперской Службы Безопасности…
Кальтенбруннер слегка наклонил голову.
— И наш герой — Роберт Хартман! — с гордостью произнес Гиммлер. — Именно он доставил сведения о новых разработках русских в области «сопротивления биомассы Некротическим воздействиям». Группу, конечно жаль… Мы скорбим о невосполнимых потерях… Но, это война, господа! На место погибших героев придут новые, вдохновленные их примером! — Гиммлера слегка «понесло» после принятия дозы Живительной Энергии. — Но достаточно об этом, — опомнился он. — Мы еще успеем отдать им все заслуженные почести. Я так понимаю, Роберт, у тебя на языке крутится сейчас много вопросов. Я прав?
— Да, Генрих…
— Мы нашли нашего воскрешенного Асура, — огорошил штурмбаннфюрера Гиммлер. — Сейчас он находится у русских, в Абакане…
— В том самом Абакане? — переспросил Хартман. — Тюрьме для русских Магов?
— В том самом, Роберт, в том самом! — подтвердил рейхсфюрер. — Твое новое задание, герой — вытащить это Существо из тюрьмы и доставить в Рейх.
— Но… — опешил Роберт, не ожидавший такого подвоха. — Почему именно я? Я даже не знаю русского языка… И есть же специальные агенты Абвера?
— Разреши, Генрих? — неожиданно вмешался в разговор Кальтенбруннер.
— Да, конечно, Эрнст, — милостиво разрешил Гиммлер.
— Наши аналитики из «Аненербе» провели небольшое исследование, Роберт, — начал издалека главный безопасник Рейха. — Они, по моему заданию, внимательно разобрали по косточкам весь твой боевой путь… И знаешь, какая выходит штука, старина? — риторически спросил Эрнст. — Ты самый удачливый сукин сын в наших рядах! Ты умудрялся выживать там, где никто не мог выжить! Где вероятность такого исхода составляла меньше одной сотой процента!