— Пространственный Портал?! — недоверчиво воскликнул Вревский. — А разве это не сказки?
— Если вы ничего не знаете о подобном Магии, — ответил калмык, продолжая наиграно улыбаться, — это не значит, что она не существует в природе.
Диверсант сбросил на землю свой не слишком объемный вещевой мешок и вынул из него какой-то округлый предмет, заботливо завернутый в мягкую ворсистую тряпицу. Я с интересом подался вперед, стараясь рассмотреть скрытый под тканью артефакт. Оснаб с Вревским тоже изнывали от любопытства — ведь не каждый же день, сказочные истории о Магии Портального Перехода становились былью. Жестом заправского фокусника, калмык сдернул тряпицу, явив миру прозрачный хрустальный шар, размером, чуть меньше футбольного мяча.
— Артефакт? — поинтересовался оснаб.
— Артефакт, — ответил азиат, расстилая на земле тряпицу и устанавливая на нее шар. — Господа, для активации Портального Перехода, мне потребуется ваша кровь. — И он вынул из голенища узкий засапожный клинок, острое лезвие которого хищно блеснуло в тусклом свете луны.
Оснаб первым бесстрашно протянул руку. Калмык цепко ухватил её за запястье и развернул ладонью кверху. После чего неуловимым движением провел по коже остро отточенным металлом. Края раны на ладони командира слегка разошлась, и она обильно закровила. Азиат тут же развернул ладонь командира боком, чтобы тягучая темная кровь стекала прямо на отполированную поверхность волшебного Артефакта. Едва первые капли крови разбились о поблескивающее стекло, шар словно «задымился» — его прозрачное нутро помутнело, а затем полыхнуло ярко-алым, заставив всех присутствующих непроизвольно зажмуриться.
— Достаточно! — Калмык отпустил руку оснаба. — Следующий!
— Держи, кровопивец! — Я безбоязненно протянул руку ладонью вверх немецкому диверсанту азиатской наружности.
Дождавшись, когда Артефакт вновь примет первоначальный вид, Калмык отработанным росчерком «пера» вскрыл кожу на ладони и пустил мне кровушку. Обильно «помочившись» красной юшкой на шарик, я заблаговременно прикрыл глаза. Несмотря на это, яркий импульс пробился даже сквозь закрытые веки, породив на сетчатке глаза мерцающих световых «зайчиков».
— Однако! — Услышал я удивленный возглас калмыка. — Очень неординарная и мощная реакция! Никогда с таким эффектом не сталкивался!
— Я и сам весь такой… неординарный… — Я открыл глаза — вся наша команда, ослепленная яркой вспышкой, усиленной еще и окружающей нас темнотой пыталась побыстрее проморгаться, но без особого успеха. Если уж меня с закрытыми глазами проняло, то уж им досталось и вовсе не по-детски. — Извиняйте, хлопцы, — виновато произнес я по-русски, — не хотел! Ich bitte um Entschuldigung[10]! — повторил я по-немецки для Хартмана, хотя временами мне хотелось этого фрица, с его калмыцким приятелем-нацистом, попросту удавить. Однако, нужно было привыкать к ублюдкам и налаживать дружеские отношения — скоро всем моим окружением будут одни лишь гребаные гансы, что их разорвало!
Хартман махнул в ответ рукой — все, мол, в порядке, а другой продолжал тереть «обожженные» вспышкой глаза. Наконец все сумели привести себя в относительный порядок — и процедура кровопускания продолжилась. Калмык по очереди порезал руки Вревскому и Хартману, обильно поливая кровью свой необычный шарик-Артефакт. Что примечательно, после каждой вспышки кровь куда-то улетучивалась, и шар вновь становился чистым. К моменту, когда все, кроме самого азиата, прошли через ритуал поливания Атефакта кровью, калмык вытер нож о тряпочку и вернул его обратно в сапог.
— А сам? — поинтересовался оснаб, догадавшись, что диверсант не собирается вскрывать себе ладонь.
— Артефакт только открывает Портал в определенную точку пространства, — пояснил узкоглазый диверсант, — а сам остается на прежнем месте. Если мы всем уйдем порталом — Артефакт будет некому забрать. Он слишком ценен, чтобы его так глупо лишиться. Поэтому я остаюсь, и буду выбираться своим ходом.
— Логично, — согласно кивнул командир. — А зачем кровь?
— Кровь — это ваш «пропуск», — пояснил диверсант. — На другой стороне смогут выйти только те, кто участвовал в Ритуале…
— Шарик кровушкой окропил? — Опять влез я со своими предположениями.
— Да, правильно, — кивнул азиат. — Обычно ритуал проводится заранее, чтобы в сложной ситуации никто посторонний не вышел на «той стороне».
— А войти, значит, можно?
— Можно, — ответил «охотник», хищно улыбнувшись. — Но выйти уже не получится…
— О как! Вход рубль, выход — два?