Лагерь представлял собой большой треугольник, в основном, кроме центральной части с каменным забором и входными воротами (от которых я не оставил и камня на камне), опоясанный забором из сетки и колючей проволоки, местами находящейся под высоким напряжением. Мы, тем временем, миновали широкую пустынную «площадь», по центру которой стояла виселица с болтающимся на веревке трупом, оживленным с помощью Некромагических Конструктов и превращенный в примитивного Зомби.
— На Аппельплац… — остановившись возле виселицы, слегка заплетающимся языком с видом заправского гида сообщил фон Эрлингер, — администрация лагеря проводит ежедневные переклички, а также казнит особо неуправляемых узников… склонных к побегам… к открытому неповиновению…
— А это дерьмо здесь зачем? — Я указал на «потешно» болтающегося на веревке синюшного Зомбака со сломанной шеей и вывалившимся изо рта распухшим языком. Один глаз у него уже отсутствовал, видимо выклевали птицы, а второй — выпученный и мутный, как у снулой рыбы «навелся» на нас с точностью оптического прицела. Не знаю, откуда, но я прямо-таки почувствовал обуревающую его жажду по горячей крови и живому мясу, в которое он с вожделением бы вогнал свои зубы, если бы выдалась такая возможность. Но такая возможность отсутствовала, поэтому он лишь протягивал в нашу сторону скрюченные пальцы с обломанными ногтями и что-то хрипел и булькал раздробленным горлом.
— Ну как же, господа? — Профессор обвел нас осоловелым взглядом. — Неужели вы не понимаете всей глубины этого предостережения?
— Предостережения? — переспросил я.
Блин, ну как же мне хотелось заехать кулаком по этой самодовольной баронской морде, но я сдержался — не время! Вместо этого я начал «отвлеченно изучать» болтающегося на веревке мертвяка. То этого момента мне не приходилось встречаться с изделиями Некромантов, ну, разве что в момент моего «пробуждения» в этом двинутом на всю голову мире Магов, Богов и Титанов. Но в пещерах Уральских гор я просто размазал Силой Святогора уродливый Некроконструкт-Арахноид «диверсионно-научной» группы «Аненербе», даже не осознавая этого. Тогда я словно в каком-то трансе находился. Зато сейчас мог себе вполне это позволить. На первый взгляд — мертвяк, как мертвяк, синюшный, ободранный местами, словно его на веревке за машиной по асфальту таскали и с головой, превращенной в кровавое месиво. Единственное отличие от нормального трупа — этот «несколько» подвижнее, чем это должно быть с тем, кто навсегда распрощался с жизнью. Однако, внутри его простреленной головы обнаружилось какое-то слегка пульсирующее изумрудное «ядро» (по крайней мере, таким оно мне представлялось) размером примерно с грецкий орех. Не знаю, видел ли это «ядро» кто-нибудь из моих спутников, или нет, но я его отлично рассмотрел. От этого ядра в разные стороны разбегались такие же изумрудные извивающиеся «щупальца», словно змеи-волосы на голове Медузы-Горгоны, выходящие за пределы головы живого мертвяка.
— Конечно! Это напоминание… ик! — Громко содрогнулся от икоты барон. — Всем без исключения узникам… о том, какая судьба их будет и ожидать в случае побега или сопротивления! Этого недочеловека прилюдно повесили за систематическое нарушение режима и подстрекательство других заключенных к побегу! А после один из проходящих здесь стажировку Некромантов его оживил. И каждый из узников видел, что даже после смерти им не видать покоя! Что даже после смерти они будут приносить пользу, пусть даже и такую утилитарную, на благо Великого Вековечного Рейха! — Фон Эрлингер в процессе произнесения этого «горячего спича» стал неуловимо походить на фюрера в моменты его самых эмоциональных речей, но в отличие от Гитлера барона хватило ненадолго. — Уфф… — тяжело выдохнул он. — Что-то я устал, друзья мои… — И слегка обвис на руке Вернера, продолжающего поддерживать своего поддатого шефа под локоть.
Я, тем временем, «мысленно» потянулся к одному из этих «щупалец» — опять же, не представляя, что меня на это подвигло. К моему большому удивлению, именно это «щупальце» мгновенно удлинилось, протянувшись к моей голове. Похоже, сквозь него установилась связь с этим Зомби. Я едва не вскрикнул от изумления, когда понял, что «картинка» окружающей действительности словно бы «раздвоилась»: я смог взглянуть на мир мутными глазами (вернее одним) мертвяка. Я видел со стороны всю нашу «веселую компанию» и себя заодно. Вот такая хрень, ребятки!