— Когда они должны приехать? — раздраженно спросил архимаг своего помощника.
Он задавал этот вопрос уже в седьмой раз и с каждым разом получал неизменный ответ:
— Уже скоро.
Помощник не решался ответить ничего другого, так как в такие моменты архимаг приходил в ярость и швырялся в него всем что под руку попадется. И хорошо, если это были смятые листы бумаги, а не тяжеленные вазы, расставленные по всему кабинету. Их совсем недавно подарили архимагу, в честь его заслуг перед городом. Десяток здоровенных емкостей из магического стекла. Их без магии и поднять-то было сложно. Но никто точно не знал, как силен архимаг.
— Проводников же к ним послали? — спросил он, держа в руке чернильницу.
— Да, всю команду, — осторожно ответил помощник, беспокойно глядя на склянку.
Если архимаг ее запустит, то уборкой кабинета заниматься придется до завтра.
— И Серебрянский с ними?
— Да, Михаил Андреевич уведомил, что они выехали из города людей в согласованном составе.
— А Степан? У него удобная карета?
— Не могу знать, господин архимаг, — ответил помощник и на всякий случай перенес вес на правую ногу, чтобы в случае опасности можно было сразу сместиться.
— Ступай.
Архимаг задумчиво продолжал вертеть чернильницу и совсем не обращал внимания на напряженного помощника.
Все путешествие Серебрянского должно было занять всего сутки. Он бросил очередной взгляд на часы и скривился. Уже прошло гораздо больше времени.
Неужели застряли в приграничной зоне? Но как? С ними десятка проводников. В Котове он был уверен.
Нет, тут что-то другое.
Диверсия людей? Может быть.
— Ковальдовский! — рявкнул архимаг, едва взглянув на дверь.
— Слушаю, господин архимаг! — он знал привычки своего руководителя и далеко от его кабинета не уходил.
— Вышлите им навстречу магов.
— Но они же могут разойтись в пути, — удивился он. — Давайте еще немного подождем. Возможно, Котов не рассчитал силу и путь занял больше времени.
— Ты мне перечить вздумал? — повел бровью архимаг, и Ковальдовский побледнел.
— Никак нет! Какие будут конкретные указания? — помощник резко выпрямился и хрустнул коленями.
«Возраст уже не тот, чтобы так дергаться,» — с сожалением подумал Ковальдовский. Он уже не один год служил у архимага и каждый раз клятвенно себе обещал уволиться. Но неизменно находил еще больше причин остаться.
Ведь порой его руководитель был совершенно невыносим, но в то же время, информация, которую личный помощник архимага мог получить, очень ценилась. Если найти подходящего покупателя.
— Пусть доедут до таверны, узнают, когда там был Серебрянский, и сразу же обратно.
— Будет сделано, господин архимаг.
Чернильница с легким стуком вернулась на свое место на рабочем столе архимага.
— Если встретят кого-то лишнего, то пусть возьмут в плен и доставят сюда.
— Как скажете, господин архимаг.
— Ступай.
Архимаг отвернулся к единственному окну в кабинете и обратил свой взор на главные ворота города, которые едва проглядывали среди других зданий.
Обеспокоенный отец волновался за непутевого сына, но сильнее всего боялся, что Степана могут использовать против архимага. И если люди его перехватят по пути домой, то это будет означать только одно — война.
Николай Соколов сжал губы. Даже если император не собирается вступать в битву против магов, то это совсем не значит, что кто-то другой не захочет воспользоваться этим шансом.
Я не собирался бить пленника своим посохом, тут он был прав. А вот остановить время в его темнице — запросто.
Единственное, чего я опасался, так это выжечь себя полностью, несмотря на все сферы внутри моего оружия.
Жестко хлестнув по обшивке кареты, я одновременно с этим использовал силу. В ту же секунду Соколов замер в проеме окна, а у меня во рту появился вкус крови. Но магия сработала как надо.
Однако скачок силы вызвал неприятные последствия.
Я покачнулся и начал заваливаться в узкое пространство между каретами. Перед глазами мелькнуло полированное дерево, герб и край колеса. А еще, кажется, вся жизнь.
Даже попытка вытянуть вперед руки, не смогла бы мне помочь, и мое бренное тело просто бы размазало по дороге.
Но меня спас посох. Сам того не понимая, я уперся им в приступок для ног, а резкое изменение движения самой кареты по инерции отбросило меня обратно. Хотя с последним мог и Гаврилов подсобить. Этого я знать не мог, потому что не видел ничего, кроме дороги и колес.
Темница Соколова застыла вместе с лошадьми и возницей, стремительно удаляясь от нас. Гаврилов натянул поводья, чтобы и наша карета остановилась.