Пока мы подбирались к одиноко стоящему зданию, я не переставал сравнивать местность с увиденной мной в карете.
Все совпадало — за деревьями торчала сторожевая башня, покрытая зелеными пятнами мха, а дикий виноград почти целиком закрывал стену дома.
Никита Александрович шел первым. Под его легкой поступью не шевелилась ни одна ветка. Я двигался следом, стараясь не отставать.
Через полчаса мы засели в каком-то густом кустарнике и вглядывались в мелькающие лучики света из заколоченных окон.
— Вы не узнали, сколько их там и в каком состоянии Валерий? — шепотом спросил Окунев, не сводя с меня внимательного взгляда.
— Нет, — мотнул я головой.
Он кивнул, но, как мне показалось, управляющий рассчитывал на другой ответ. Не мог же я сказать ему, что видел связанного Лерчика с разбитым лицом! Но, думаю, мне все равно придется перед ним раскрыться, когда мы будем вызволять пленника.
Думаю, что лучше всего использовать ускорение. Не уверен, что снова смогу заморозить время. Слишком спонтанно это получилось в прошлый раз.
Луна в очередной раз скрылась за облаками, погрузив заброшенный дом в густую темноту.
Я решил воспользоваться этим, подтянулся на откосе подоконника и заглянул в щель между плохо подогнанными досками.
Яркий свет резанул глаза. Внутри оказалось достаточно ламп, чтобы я смог разглядеть, как двое крепких мужчин подхватили Лерчика, посадили на стул и замерли по обе стороны от него.
В этой картинке не хватало кого-то третьего. Того, с кем сейчас Субботину придется «обсуждать детали».
Аккуратно спрыгнув на землю, я коротко обрисовал ситуацию Окуневу и предложил действовать, как когда-то сам привык на боевых заданиях.
Дожидаемся главного, врываемся, зачищаем.
Никита Александрович одобрительно кивнул.
Я еще несколько раз заглядывал в окно. Картина там не менялась. Субботин сильно скрючившись, сидел на стуле.
Мне даже смотреть на него было больно! Но нужно было узнать, в каком состоянии Лерчик. Но с моей позиции мне были видны лишь веревка, кровоподтеки и рваная одежда. Хорошо же его отметелили!
С другой стороны, ноги его стояли на полу ровно, значит, ходить он может. Это придало мне сил.
Наконец, мы услышали быстро приближающиеся звуки лошадиных копыт. Один всадник.
Выглянув из-за угла, я успел увидеть, как мужчина привязывает животное к остову крыльца и, не таясь, заходит в дом. Он был широк в плечах, на голове шляпа, а фигуру скрывал широкий плащ.
Мы с Никитой Александровичем переглянулись и кивнули друг другу.
Пора.
Я бесшумно подошел к двери, замер, концентрируясь на сияющем шарике внутри меня. Скоро мне понадобится вся моя магия.
Окунев, не смотря на мои просьбы отойти в сторону, встал позади меня.
Сердце тяжело бухнулось о ребра, по телу пробежалась горячая волна — я был готов.
А затем спокойно дернул за ручку и вошел внутрь.
Трое неизвестных удивленно уставились на меня, но нападать не спешили.
— Добрый день, господа! — сказал я, обводя взглядом разом напрягшихся бандитов. — Лерчик! А я тебя везде ищу. У тебя тут вечеринка? А чего меня не пригласил?
Субботин поднял на меня ошарашенные глаза, облизал пересохшие губы и хрипло проговорил:
— Князь! Рад тебя видеть! А ты выпить принес?
Глава 23
— Кто вы такой? — громко спросил сидящий в кресле незнакомец.
Он походил на борова, которого запихнули в дорогой костюм, который едва не лопался на объемном брюхе. Еще и плохо заживший шрам на лице, от края губы до уха, дополнял картину.
Остальные двое на вид типичные бандиты: гадкие улыбки, отсутствующие зубы и тяжелые кулаки. Силы много, мозгов мало. С ними будет не трудно справиться.
Лерчик, увидев меня воспрял духом, но старался этого не показывать, косясь на застывших по бокам охранников. Один даже положил Субботину руку на плечо, всем своим видом показывая, что это его добыча. Я, глядя на это, криво усмехнулся и обвел помещение ленивым взглядом.
Обычный заброшенный дом. Дыры в полу, сломанные балки, торчащие как ребра в крыше. Из мебели только колченогий стул, на котором сидел мой друг и роскошное кресло под толстяком. И откуда они только приволокли этот шедевр мебельного искусства? Из музея что ли?
Наконец, я обратил внимание на главаря.
— Я друг этого молодого человека, — я кивнул на Лерчика. — А вы?
— А я тоже его друг, — усмехнулся боров.
— Раз мы такие добрые друзья, то я хотел бы знать, что тут происходит.
— Обычные разговоры, — хохотнул незнакомец. — Видите ли, Валерий Игнатьевич задолжал мне кое-что. И сейчас нам совершенно необходимо решить этот вопрос. Не так ли, Валерий Игнатьевич?