— Не хочу выглядеть большим идиотом, чем уже себя выставил. Тебе снять отдельный номер?
Вопрос явно был с подвохом, но к ночи думалось не очень хорошо, поэтому я ответила исходя из своих текущих желаний, без тщательного анализа на будущее.
— Снять.
— Хорошо…
Согласие адхена было тихим и слишком невнятным, чтобы я заострила нем внимание, да и во взгляде Гроула мелькало нечто неопознаваемое, так что я просто выкинула всё это из головы. Если он думал, что я с радостью прыгну к нему в постель вновь, то он действительно идиот. Один раз — далеко не показатель. К тому же сейчас я очень хочу спать. Просто спать. Без оглядки за спину, без тревожных ожиданий, без всего того, что сопутствует ситуации, когда рядом кто-то чужой и непредсказуемый.
Без лишних сантиментов мне вручили ключ от номера, оказавшегося в противоположном конце коридора от покоев Гроула, но, поднявшись на этаж, адхен, проявляя никому не нужные сейчас манеры, сначала проводил меня и, лишь удостоверившись, что я открыла дверь и вошла, развернулся и направился к себе.
— Я зайду утром, потрудись дождаться.
Фантазер! Да я раньше обеда вообще вставать не планирую!
Фыркнув в уже закрытую дверь, я первым делом широко зевнула, затем осмотрелась, отмечая, что комнатка хоть и поменьше предыдущей, но всё так же комфортабельна, а затем направилась в ванную комнату. Утром я бессовестно упустила возможность оценить местный водопровод, так что сейчас с удовольствием испытала на себе душ, смывая не только остатки бурного утра, но и лишние мысли. Что бы там себе ни надумал грозный будущий герцог, я уже почти согласна на его предложение. Да, почти…
Новый зевок едва не вывернул челюсть, так что я поспешила закончить с водными процедурами и, закутавшись в огромное полотенце, отправилась в кровать. Скинула покрывало, нырнула под одеяло, зевнула снова и закрыла глаза.
Повернулась на один бок, на другой, немного подумала о том, что несмотря на почти состоявшееся соглашение не стоит забывать о задании, и зевнула снова. Следующие минут тридцать в голову лезли всевозможные мысли о всякой ерунде. О родителях и том, что придется им рассказать хоть что-то, если я не хочу, чтобы их психика пострадала, об институте и том, что я всё-таки его не закончу, почему-то о Вадиме, о тренере, о Танюшке, с которой я общалась больше полугода назад…
Через два часа я окончательно поняла, что уснуть не получится. Слишком загружена была голова, слишком устало тело и слишком нервным было ожидание развязки. Что если я ошибаюсь? Это не тот случай, когда можно будет переиграть…
Ещё через полчаса мне это надоело и я встала. Оделась, походила по комнате, постояла у окна, полюбовалась растущим месяцем и решила немного прогуляться уже в одиночестве. Может хоть так устану…
Мимо дремлющего консьержа я прошла неспешно, но даже не потревожила его сладкий сон. Ночной город встретил меня свежестью и тишиной, изредка разбавляемой разнообразными звуками спящих улиц. Где-то гавкнул пёс, а где-то на несколько секунд очнулся сверчок…
Шла неторопясь, выбрав направление на парк, где меня ждали ухоженные деревья и густые тени, среди которых я чувствовала себя намного уютнее, чем среди людей. Постепенно из мыслей уходил сумбур, ему на место степенно прошествовали спокойствие и уверенность, что эта встреча одна из тех, которые называют ключевыми. Можно согласиться, можно отказаться, но в любом случае это будет той точкой, после которой всё станет иначе.
Неожиданно что-то больно кольнуло в шею, я вскинула руку, чтобы уничтожить этого бессовестного комара, который подобрался ко мне бесшумно, но вместо насекомого рука нащупала дротик.
В следующее мгновение мир перед глазами дернулся и потемнел. Ноги подкосились… и я потеряла сознание.
Весь вечер и часть ночи Гроул пытался понять, как это юное дарование сумело всего за несколько минут провернуть то, что не удавалось ещё никому. Поистине чудовище…
Он потерял контроль. Он вышел из себя. Он был в полушаге от того, чтобы сорваться на людях. И он… Он сам рассказал ей то, что знали всего несколько членов его семьи и владыка.
Это был провал.
То, что он не выдал бы даже под пытками, он лично прошипел ей прямо в лицо. Если бы об этом узнал отец, он первым бы отправил его под трибунал.
Какой позор…
Сделанного не вернуть, но можно хотя бы попытаться понять, почему это произошло. Именно этим Гроул занимался всю прогулку и даже в кровати не оставили его хмурые мысли. Дело в личности Забавы или он сам уже не вправе считаться профессионалом? Что такого в этой мелкой девчонке, отчего его хваленое самообладание дало сбой? Дерзкая, бесстрашная до такой степени, что это можно считать за недостаток, умная, отчего периодически хочется поскрипеть зубами, сообразительная просто до ужаса, но вместе с этим такая… беззащитная.
Вот оно… Вот!
Стоило этой мысли оформиться окончательно, а перед мысленным взором встать той полузабытой картинке, где он нашел её в кустах, замерзшую и перепуганную, как всё встало на свои места. Она стала злее и опытнее, но под этим зачерствевшим панцирем отчуждения всё ещё жила та чумазая девчонка, от которой ничего не зависело.
Издревле окружающие считали адхенов созданиями Тьмы, опасаясь их могущества и непредсказуемости, но мало кто из рас так трепетно и нежно относился к своим женщинам и потомству, ограждая их от бед и невзгод окружающего мира всеми доступными силами.
Осталось понять, кем он считает Забаву. Ребенком или всё-таки женщиной?
Этим Гроул занимался практически до утра, но так и не пришел к определенному выводу. С одной стороны, Забава наверняка была совершеннолетней, потому что даже «Гигас» не рисковал ставить эксперименты над нестабильными во всех отношениях подростками, но с другой… Невысокая, юная не только на лицо, но и на формы — она намного больше походила на его младшую сестру, когда ей было четырнадцать, чем на женщину. Эта мысль заставила Гроула поморщиться, и адхен поскорее прогнал её прочь. Так и до совращения малолетних недалеко. А близость уже была и по здравому размышлению он не прочь повторить её вновь.
Решено. Женщина.
Но с небольшим ограничением в плане опекунства.
Всё-таки женщина она ещё очень юная и даже несмотря на весь боевой опыт, мало искушенная в общении. Особенно таком, которое вскоре предстоит им обоим.
Окончательное решение оформилось вместе с наступившим утром. Несмотря на то, что отдохнуть толком так и не получилось, Гроул чувствовал себя намного лучше, чем вечером. Всё встало на свои места и слегка подкорректированные планы вновь порадовали своей ясностью и стройностью. Осталось разбудить это юное чудовище и поинтересоваться, пришла ли она к нужному решению.
Вот только…
— Забава? — постучав несколько раз, но так и не дождавшись ответа или приглашения войти, Гроул вошел сам и сразу же понял, что девушки в комнате нет.
Не было одежды, не было её свежего запаха, не было записки, но зато у кровати сиротливо стояла её дорожная сумка…
Ну и куда ты делась, чудовище?! Не сбежала точно.
Так что случилось?
В груди кольнуло дурным предчувствием и адхен принялся за поиски с тем усердием, с которым не каждый раз работал. Осмотрел всю комнату, изучил ванную, обнюхал постель, полотенце, выпотрошил сумку и только после этого отправился по едва уловимому остаточному следу на улицу. Шел за пропажей шаг в шаг, игнорируя озадаченные взгляды редких прохожих, дошел практически до парка и замер возле одного из фонарей, где след обрывался.
Складывалось ощущение, что Забава либо взлетела, либо пересела на что-то верховое, либо…
Её похитили.
Взгляд, от которого не ушла ни одна щербинка на мостовой, застыл на едва заметной игле, забившейся в щель между камнями. Не поленился, встал на колени и аккуратно вынул иглу, оказавшуюся небольшим костяным дротиком, пропитанным снотворным.