Выбрать главу

— Тихо! Я друг. Что там в таверне происходит?

Не знаю, кем работала в трактире Данутка, подавальщицей, поварихой или ещё кем, но девица была не глупа. Дернулась лишь раз и то, скорее от неожиданности, кричать не кричала и только чуть повернула голову ко мне, чтобы попытаться рассмотреть. Затем судорожно кивнула и кажется попыталась изобразить готовность к сотрудничеству. Пальцы от её рта я убирала медленно, готовясь в любой момент зажать его снова.

— Супостаты у нас, — торопливо зашептала девица. — Зело злобные нынче! Бают, в дороге на них напали, но для нападающих всё смертью закончилось. Пьют оне щас, буянить начинают. Командира захваченного пытают. А вы кто будете?

Вопрос был неудобным, но оставлять его без ответа не следовало. Всё-таки Данутка довольно легко пошла на контакт и стоило её немного подбодрить.

— Зайчик я… Наёмник.

— Убивать пришли? — загорелась взглядом девица и торопливо зашептала вновь. — Только не получится у вас ничего. У Гдышека защита магическая. Очень мощная, никто пробить не может. Вот и нынче не смогли. А вы уж…

Мне достался взгляд, в котором я без труда распознала скептицизм. Ну да, на мордоворота не тяну.

Но об этом сейчас не время.

— А ты-то чего с таверны бежишь?

— Дык шоб не снасильничали спьяну, — расстроено вздохнула Данутка. — Батя как видит, что дело к тому, так сразу меня прочь отсылает.

А батя у нас, я так понимаю, как раз трактирщик. Что ж, уважаю.

— Как думаешь, когда спать лягут?

— О… Эт не раньше рассвету, — со знанием дела покивала девица. — Как все не выпьют, командира не запытают, так и не успокоютси. Сами-то на ногах через одного стоят, а всё живодерничают.

А вот это уже интересно!

В течение следующих десяти минут я выпытала у Данутки уже более ценную информацию. Все трое из оставшихся в живых головорезов были ранены, причем один практически потерял ногу и, кое-как перевязанный товарищами, лежал наверху. Командир наёмничьего отряда поймал болт в бок и плечо, причем раны обрабатывать никто не собирался, и с каждой минутой его положение только ухудшалось. Лишь главарь местной банды отморозков, держащих в страхе всю округу, оставался в целости и невредимости, явно хранимый каким-то мощным магическим амулетом. Данутка подозревала, что амулетом является та самая золотая цепь, которую я видела на его шее.

А теперь вопрос на миллион — сумеет ли мой зачарованный болт пробить эту неведомую магическую защиту или и меня после неудавшегося покушения посадят рядом с командиром, чтобы запытать до смерти? Увы, пока не проверю, не узнаю.

— Ладно, беги, — я отпустила девицу, незаметно убирая палку себе за спину.

Вот только она никуда уходить не торопилась.

— И вы вот так вот пойдете?

Немного смешило обращение на вы, но в остальном было совсем не до смеха. Как я пойду и пойду ли вообще — я до сих пор не знала.

— А что?

— Я б провела и показала, — с возбужденным энтузиазмом зашептала Данутка. — У нас коридорчик тайный есть, мы там это… ну, храним кое-что.

— И что мне это даст?

В глазах девицы усердно заработала мысль, и в итоге она не очень уверенно выдала.

— Ну… глянете хотя бы через щелку, кто и где сидит. Примеритесь, прицелитесь… Как убивать-то хотите?

А я смотрю, смерть для местных в порядке вещей. Даже пугает слегка.

И это думаю я. Та, которая собирается стать убийцей. Где логика? А нет её. На Земле осталась.

— Показывай свой коридорчик.

Коридорчиком оказался узкий проход вдоль всей задней стены таверны, заканчивающийся небольшой комнатой с неведомыми припасами. На содержимое ящиков мне было стоически плевать, а вот нужная щель, через которую можно было рассмотреть основной зал, заинтересовала намного больше. Через неё я без труда рассмотрела полупустое помещение, бледного трактирщика, то и дело смахивающего пот, пьющих прямо в центре зала бандитов и сидящего в паре метрах от них изможденного командира. Окровавленный мужик ещё держался, но было видно, что уже из последних сил: кровь сочилась из многочисленных порезов, которые то и дело наносил ему кинжалом один из приспешников главаря, мутный взгляд пленника был устремлен в пол, а на редкие вопросы, перемежаемые пьяным хохотом бандитов, он не ответил ни разу.

Жалость всколыхнулась в душе робким намеком, но я торопливо откинула её прочь. Нет смысла. Было бы у меня оружие, с которым можно пойти против троих, я бы ещё подумала. А так впору себя пожалеть. Данутка уже успела обрадовать меня информацией, что обычно Гдышек терроризирует село не меньше трех дней, поэтому ждать, когда он выйдет из таверны, бессмысленно. С учетом раненого, он может и вовсе задержаться здесь на неопределенный срок.

А значит, нужно думать. Думать, как убить мерзавца в таверне.

Идиотизм!

Между прочим, я снайпер!

О том, что можно выстрелить прямо из этого укрытия, речи даже не шло — арбалет элементарно здесь не поместится. Изобразить Рембо и войти с парадного входа? Вот будет умора.

И напишут на моей могилке: здесь покоится Зайчик, редкостная дура.

Нет, надо что-то другое. Другое… Но что?!

Недосып вторые сутки сказывался усталостью, повышенной раздражительностью и отсутствием свежих идей. В коридорчике было очень душно, так что я предпочла вернуться к выходу, где меня караулила Данутка, а затем и вовсе выйти на улицу.

На решение проблемы у меня оставалось чуть больше суток, так что стоило поторопиться.

— Как думаешь, чем они займутся дальше?

— Как пленника домучают, самогон батин допьют, так сразу спать завалятся, — уверенно проговорила девица. — Раньше всегда двое в дозоре оставались, а сейчас наверняка лишь одного в нижнем зале поставят.

— В какой комнате Гдышек остановится, знаешь?

— В самой лучшей, с кроватью которая.

Да ладно? Тут кровати есть?

В голове начал потихоньку формироваться план, но для его реализации мне требовалась помощь.

— Гдышек в комнате один будет? Можно туда сейчас попасть, глянуть?

— Можно, но…

Мне достался взгляд полный сомнения. Кажется, Данутка усомнилась в моем душевном здравии. Поздно, дорогуша.

А спустя несколько минут я узнала, что на второй этаж можно попасть не только изнутри таверны, но и снаружи. Уверенными и привычными движениями девица нашарила во тьме ночи лестницу, приставила её к стене точно под самым большим окном, которое было немного приоткрыто, и жестом предложила мне взобраться наверх.

Уж не знаю, на кого были рассчитаны эти окна, но внутрь я пролезла с трудом и только после того, как сняла рюкзак, тихонечко спустив его в комнату первым. Затем вползла сама, едва не вывихнув себе всё, что можно, и только после этого выглянула на улицу и посоветовала Данутке убрать лестницу и убраться самой.

— Точно? — недоверчиво нахмурилась девица, которой, кажется, понравилось участвовать в моей авантюре.

— Точно. Давай, беги, пока никто не увидел.

— Удачи вам, Зайчик!

А вот за это спасибо. Этого мне отсыпьте побольше!

Прикрыв окно обратно, я начала торопливо осматривать комнату. Действительно, намного лучше той, где очнулась я: где-то три на четыре метра, невысокая деревянная кровать с неким подобием постельных принадлежностей, стол, стул, сундук и таз с кувшином, наверняка для умывания.

В идеале я планировала дождаться жертву под кроватью или в шкафу, но моим мечтам не суждено было сбыться: кровать оказалась со слишком низкой посадкой, а шкаф отсутствовал в принципе.

Дверь была не заперта, поэтому я предпочла покинуть помещение, оказавшееся абсолютно не подходящим для моих нужд и перебралась к себе. К себе — это в ту самую каморку, где за время моего отсутствия ничего не изменилось.

Что ж, буду ждать утра, когда головорезы напьются и у меня появится хотя бы один реальный шанс подобраться к ним со спины на расстояние выстрела в упор. А пока можно перекусить и собрать арбалет…