Переоделся и исчез куда-то. Потом привел какого-то мужчину. Ремонтировать «Жигули». Насчет цены договорились быстро, Эльдар, видно, не торговался. И мужчина ушел. Часов в двенадцать дня он снова появился. Приехал на грузовике, привез новые двери, какие-то детали. И еще с одним парнем стали ремонтировать машину Эльдара. Дня два возились. Он с ними тут же и расплатился (до сих пор не представляю, откуда у него столько денег!) и уехал. С месяц, наверно, не появлялся, ничего я о нем не знала. Потом пришел. Посидел, чаю попил. И снова надолго пропал. Сказал, что живет у приятеля, все у него хорошо. С тех пор и не знаю, где он, что с ним…
— Так… — Аркадий Ильич сделал паузу. — А вы не знаете, где старые, снятые с его «Жигулей» детали? Дверца, например? Ведь он менял дверцу?
— Да, кажется. Эльдар позвал двух соседских мальчишек… И мой сын им тоже, между прочим, помогал. Дал ребятам денег на кино и мороженое. Они отволокли все к каналу Карасу и там утопили.
— Ваш сын мог бы показать это место?
— Да. Но он сейчас в пионерском лагере. А один из этих ребят — Уткур, в седьмой класс перешел, — он дома. Покажет, наверно.
— Спасибо. Это очень ценная для нас информация. Значит, где сейчас ваш племянник, где его машина, вы не имеете представления?
— К сожалению, не знаю… И не могу сказать, когда он приедет… Кстати, после той истории он был здесь без машины…
— Спасибо, Галия Муслимовна. Вы подпишете свои показания?
— Конечно. Все, что я вам говорила, чистая правда.
Подписав показания, Гильмутдинова-Амирова спросила, перейдя почему-то на шепот:
— А что, очень серьезное преступление совершил мой племянник?
— Очень серьезное. Он виновен в гибели человека, прекрасного человека…
— Это ужасно! Какое несчастье… Но я предчувствовала. Я предупреждала…
Следователь спросил:
— Галия Муслимовна, а нет ли у вас фотокарточки Эльдара?
— Ой, только в детстве… — Она поспешно принесла альбом, достала групповой портрет, на котором были сняты лет двадцать назад счастливые, улыбающиеся родители Эльдара и он между ними — красивый, круглолицый, с пышными кудрями, в сверкающей белизной рубашечке с жабо.
— Кто мог тогда знать, каким вырастет этот любимый всеми нами мальчишка? А может, потому так и случилось, что чересчур любили…
— Спасибо вам за все, что вы рассказали. Нам надо теперь найти этого мальчишку… Уткура.
— Я проведу вас…
В том же доверительном тоне Гонтин спросил:
— А вы не знаете кого-нибудь из друзей Эльдара? Может, фамилию, имя, место жительства или работы?
Хозяйка дома задумалась. Было видно, что она искренне хочет помочь следствию.
— Постойте, где-то в бумагах должна лежать открытка — поздравление с Новым годом… Ее прислал один его товарищ, который бывал здесь. Высокий, светловолосый, худощавый… Лет двадцати шести… Нос чуть с горбинкой… не от природы, а как будто после травмы… Там, в открытке, есть, наверное, и фамилия, и адрес. Сейчас поищу…
Через минуту Галия Муслимовна вернулась на террасу с открыткой в руке.
— Вот, посмотрите…
На лицевой стороне были изображены на фоне елки Снегурочка и дед Мороз. На оборотной Аркадий Ильич прочитал:
«Привет, Эльдар! Извини, что не буду в компании. Жена и мать будут ворчать. Поздравляю тебя с наступающим! Всего! Митя!»
Амирова ошибалась. Адреса Мити не было. И лишь по почтовому штемпелю можно было догадаться, что послана открытка из Чирчика.
— Тоже кое-что! Спасибо вам, Галия Муслимовна.
Женщина взволнованно спросила:
— А что ему будет?..
— Это решит суд, исходя из обстоятельств дела. Наша задача — найти преступника.
— Если он узнает, что я…
— Об этом не беспокойтесь. Сейчас не вам — ему бояться надо.
— Честно говоря, я сама с каких-то пор перестала… любить его. — Она не сказала «ненавидеть», но видно было, что именно это слово рвалось с языка. — Он опозорил наш род, семью, нашу фамилию… Может быть, тюрьма исправит его… Такая мысль приходила мне не один раз…
— Что ж, возможно, вы и правы… — заключил Гонтин. — Идемте искать Уткура?
Через полчаса после беседы с тетей Эльдара Гильмутдинова группа извлекла из прибрежной тины Карасу дверцу от «Жигулей».
Эксперт соскоблил с нее краску и отправил в Институт судебной экспертизы на определение ее идентичности с краской ВАЗа, обнаруженной на дереве в том месте, где произошел наезд на супругов Смирновых.