Через десять минут отец спустился вниз, а я сел к письменному столу и написал маме длиннющее письмо. Об отце я лишь упомянул, что он меня принял и мы, все трое, ночуем у него в номере.
Позавтракав и опустив письма в почтовый ящик (Женя написал короткое письмо молодой супруге, Алеша - Максимовой), мы, как было приказано, вернулись в номер. Отец пришел повеселевший, успокоенный и сообщил новости: первое - он взял отпуск на десять дней, проведет его с нами на Байкале. Второе - мы выезжаем сегодня же электричкой до Байкала, где нас ждет катер. На нем мы вдоволь поездим по озеру, а потом катер доставит нас до места.
Мы быстро собрались, успели еще сбегать в магазины, купить еды на дорогу и скоро уже ехали в электричке.
Дорога исключительно живописная - горы, скалы, ущелья, тайга. Но нам с Алешей она запомнилась навсегда потому, что именно этой дорогой в нашу жизнь вошла девушка по имени Христина Даль. Первым ее увидел Алеша. Мы сидели так: у окна - я, рядом - отец, напротив - Женя и Алеша. Отец о чем-то думал. Мы с Женей не отрывали глаз от окна. Алеша смотрел на кого-то... Наконец он не выдержал и шепнул мне:
- Посмотри, какая славная девушка. Никогда не видел такой. Глаза синие-пресиние!
Я хотел обернуться, но Алешка испуганно зашипел:
- Ты что?!
Тогда я привстал, делая вид, что поправляю багаж на сетчатой полке между окнами. Девушка с синими глазами сидела на другом конце вагона и вытягивала шею, пытаясь разглядеть Болдырева-старшего.
Когда мы проехали очередной туннель, она решительно подошла к нам и радостно окликнула отца:
- Андрей Николаевич!
Отец вздрогнул и уставился на нее, как бы не веря своим глазам.
- Христина! Вот встреча! Я думал, что уже никогда больше тебя не увижу.- Он живо поднялся и крепко сжал обе ее руки. Христина без особых церемоний чмокнула его в щеку. Смущенный, отец твердил:
- Я рад! Как же я рад! 40
Радовались они оба так явно, что Женя предложил ей сесть на свое место.
- Мы и втроем поместимся,- поспешно сказал Алеша,- помочь вам перенести вещи?
- Пожалуйста, такие тяжелые.
Алеша, улыбаясь, перенес, ее вещи - большой чемодан, коробку от телевизора, аккуратно перевязанную тонкой белой веревкой, и еще какие-то бережно упакованные пачки - все неподъемное.
- Книги,- пояснила девушка.
Отец вспомнил про нас и решил, что пора представить:
- Мой сын Андрей и его друзья Алексей и Евгений! - первый раз он назвал меня сыном, на радостях, что ли. Мы уселись втроем, а Христина и отец напротив.
- Ну рассказывай: откуда, куда, зачем? Все о себе. Как же я рад тебя видеть!
Христина охотно стала рассказывать, прерывая сама себя вопросами: ей тоже хотелось знать о нем все.
- Еду из Новосибирска. Я же там училась, вы знаете, закончила институт - дипломированный врач уже. А вы теперь директор НИИ? Мне писали. Оставляли меня при кафедре... психиатрии, но я наотрез отказалась. Психологией я увлекаюсь, но это же совсем другое. Меня интересует психология здорового человека.
- Напрасно отказалась,- поморщился отец.- По-моему, у тебя явная склонность к научной работе. Что ж, будешь районным врачом? Терапевтом?
- Не так, Андрей Николаевич, вы не представляете, как интересно! Ведь я уже на работе. Научной. Знаете где? Очень длинно, вы только послушайте: научно-координационный центр Академии медицинских наук по медико-биологическим и санитарно-гигиеническим проблемам строительства Байкало-Амурской магистрали. Уф!!! Наш пункт будет в городе Сен-Маре. Вот мне его организовывать. Правда, что вы хотели назвать город - 3урбаган, как у Грина?
Отец добродушно усмехнулся.
- Предложение назвать так город внес не я, а мечтатели и романтики, которые его строят и перестраивают. Я их поддержал. Город-то молодежный. Пусть называют, как им хочется. Пришлось немного поспорить в обкоме. Но быть на Байкале городу Зурбагану!
- Ура! - заорал я в восторге так, что на меня стали оглядываться..- Ты не говорил нам, что - Зурбаган!!!
- Не успел еще. Так каковы цели и задачи этого координационного центра? - снова обратился он к девушке.
И тогда Христина привела нас - не только меня, но и Алешу и Женю - в полный восторг. Вот что она нам разъяснила. Адаптация человека в экстремальных условиях - научная тема, интересующая Христину и ее новосибирского руководителя академика Турова (адаптация - приспособление организма к условиям существования. Экстремальный - значит предъявляющий повышенные требования). Условия жизни отрядов строителей Заполярья сходны, например, с жизнью в Арктике и Антарктиде. А важность этой темы в том, что человечество все больше будет работать именно в экстремальных условиях. Не только освоение суровых, безлюдных территорий Севера, но и длительное пребывание в космосе, под водой, под землей, на Луне, на Марсе (а когда овладеют гравитацией, то и на планете Юпитер!). Впереди освоение других планет. Строительство искусственных населенных спутников Земли, откуда будут стартовать звездные корабли. Именно поэтому умение создавать лучшие условия труда, быта и отдыха людей в экстремальных условиях имеет столь важное значение для мирового здравоохранения.
- Как бы я хотел участвовать в этом! - вскричал я, а Алеша явно запечалился, видно, подумал: "А как могу участвовать в этом я - испечь хороший хлеб?"
- И это немало, Алеша,- ответил я, угадав его мысль.
- Значит, ты направляешься к нам... в Зурбаган,- раздумчиво проговорил отец.
- Да. Хотела пароходом "Комсомолец"... А вы, наверно, самолетом?
Отец объяснил насчет катера и предложил Христине, если она располагает временем, присоединиться к нам. Вернее, к составу экспедиции Всероссийского общества охраны природы.
- Ой, спасибо! - обрадовалась Христина.- А я не помешаю?
- Нет,- серьезно заверил ее отец.
Оказалось, отнюдь не катер, а белый теплоход ожидал нас. Пусть не слишком-то большой, но с лабораторией, кают-компанией, каютками для научных работников и команды, круговой палубой. На белоснежной корме было четко выведено медными ярко начищенными буквами: "Баклан".
Капитан "Баклана" Григорий Иванович Бесфамильный, мрачноватый крупный мужчина в форме, принял нас хорошо. Отца он знал и, видно, уважал. Он даже уступил ему свою капитанскую каюту (отец смущенно отнекивался, но капитан настоял). Сам устроился в штурманской, поскольку никакого штурмана не было.
Настроение капитана испортилось, когда он разглядел, что Христина, хоть и в брюках, нисколько не парень. Я было подумал, что капитан суеверен, но боцман Иван Галчонок разъяснил нам, что у капитана стал портиться характер и он понемногу становится ругателем, а присутствие девушки вынудит его сдерживаться, чего он терпеть не может.
Галчонок показал наши каюты. Отдельную для Христины и четырехместную нам, ребятам. На четвертую полку мы свалили наши вещи.
Галчонок был "рыжий-рыжий, конопатый", ясноглазый, веселый (как наш Женя).
Он присел на мою койку и поведал все "бакланьи" новости.
1. "Баклан", оказывается, только что прибыл на Байкал, проделав огромнейшее, просто фантастическое путешествие.
Рожденный на судостроительном заводе Астрахани, он плыл водами Волги, Волго-Балта, Беломорско-Балтийского канала, затем переплыл Белое море, Баренцево, Карское, море Лаптевых, реку Лену - более двенадцати тысяч километров. Последние сто километров, в обход скалистого Приморского хребта, судно тащили через тайгу шесть тракторов, и это был самый трудный кусочек бесконечного, изматывающего пути.
2. Пока капитан "Баклана", потомок сибирского бесфамильного бродяги, одолевал вместе с преданным Галчонком и четырьмя матросами это путешествие (временами их тащили на буксире арктические суда и ледоколы), его жена ушла к другому... старшему бухгалтеру госбанка (сменять капитана дальнего плавания на бухгалтера госбанка?! Чудовищно!).
3. На борту "Баклана" было двое бородатых ученых (не старше двадцати пяти лет) - экспедиция Всероссийского общества охраны природы, один из них орнитолог, другой - ихтиолог.