— Нигде не сказано, что ведьме запрещено владеть артефактами, — вслух заметила она. Нарочито спокойно, чтобы два человека не услышали всю глубину ее обиды. Выбора, ей не оставили выбора. Какая магия в убитом теле? А стихия не нуждалась в приглашении, достаточно наложить одну руку на другую…
Эти воспоминания следует отодвинуть. Сейчас они лишние. После хорошего удара по голове действие зелий настолько ослабло, что Яга ощущала себя едва живой, тошнящейся, но абсолютно трезвой. Ярость перестала угрожать захлестнуть ее в любой момент и затаилась. Нещадно клонило в сон — но любопытство подталкивало развернуться в кресле и рассмотреть Андрея, когда ее зрение больше не сковано липкой поволокой отравы.
Он прятался за спинкой кресла и, она была в этом уверена, разглядывал ее макушку. Не выдержала, оглянулась — стоит, прислонившись спиной к ковру Плача, и вертит в руках сразу несколько раритетов. Вместо священного трепета откровенно зевает.
Глаза опустил, и отсюда не видно, какого они цвета. Волосы темные, нос короткий, губы сжаты в упрямую линию. Лицо как лицо, только скулы такие четкие, словно над ними создатель работал с особым старанием. Она не успела определиться, не делает ли это его выражение капризным, как Андрей снова зевнул и посмотрел прямо на нее.
«А глаза-то синие почти», — вздохнула про себя Ядвига и тут же нахмурилась. — Кот еще немного потянет время, и мы тут оба на коврике ляжем». Василиса подозрительно долго молчала и не порывалась бежать спасать тюленей.
На самом деле весь ее дом работал в качестве ретранслятора ее состояния куда более тонко и слаженно, чем кольцо Примирения. Когда она, как сейчас, чувствовала сонливость и могла стать легкой добычей для названных гостей, то печка и система вентиляции принимались усыплять любое существо, объявившееся в избушке. Случалось и не раз, что князья, искавшие у нее поддержки и получившие разрешение на въезд в угодья, засыпали прямо в сенях на лавке, потому что выбирали неудачный момент для визита.
— Котик, я знаю не меньше твоего, а сказываю еще лучше — потому что быстро, — но только Яга пристыдила впавшего в азарт зверя, как случилась очередная за этот вечер оказия.
Завопила сирена, извещающая о попытке проникнуть за щитовой периметр, который магической стеной огораживал ее владения.
Такое происходило регулярно. Слухи о том, что Яга с каждым принятым зельем теряет разум и слабеет телом, расползались по Бельгорью. И искатели сокровищ то и дело подходили к границе и бросались парочкой заклинаний для проверки, стоит ли защита. Рано или поздно чертова колдунья сломает себе шею, говорили в народе, и тогда артефакты станут добычей того, кто придет первым.
«И тогда артефакты спалят несколько десятков дураков, которые сюда сунутся, пока за ними следом ни явятся маги из старых родов, вооружившись фамильным правом», — отвечала на это Яга в разговорах сама с собой.
Сигнализация сильно отличалась от той, что стояла на вход в избушку, и не изображала конец света. Вой раздавался снаружи дома, также красно-синей подсветкой замигали окна.
— Ставьте защиту! Ну кто что умеет— успела крикнуть Ядвига и изобразила какое-то подобие энергетического барьера над избушкой подручными средствами: ели, стоявшие почти на самой опушке, стали гуще, вздыбили ветки. Небольшое облако спикировало на крышу, расползлось и забило дымоход.
Тем не менее, когда удар все-таки последовал, она едва сумела сохранить сидячее положение. Хлесткий, вышибающий воздух из легких — он был направлен исключительно против людей. Носом у Яги пошла кровь, она закашлялась и тут же успокоилась, убедившись, что остальным пришлось легче.
«Невозможно всегда быть героем, но всегда можно оставаться человеком», — зазвучал у нее в голове Иоганн Гете. «Так, цитаты вернулись — это неблагоприятный сценарий, — теперь звучала она собственной персоной. Но справляться с атаками она умела и прихрамывая сильнее, чем до этого, подошла к окну, смотревшему на главную дорогу.
Андрей: маги у ворот
За пару мгновений до того, как меня тряхануло — в принципе, это было сравнимо с ударом электрического тока с той разницей, что током бьет в конкретное место, а тут все тело сразу — в руки скакнула уже знакомая сковородка. На сей раз она сотворила надо мной потрескивающий оранжевый купол, от которого отходили струящиеся нити и упирались в пол.
— Я в клетке, — успел подумать я и получил несильный, но ощутимый разряд. Трескучая защита в ответ мигнула зелёным и исчезла. Я аккуратно положил сковородку на пол (ее тяжесть осталась прежней), подвигал конечностями — по очереди и одновременно — и стал ждать инструкций. Тут такая концентрация магов на квадратный метр: они-то знают, что дальше.
Василиса стояла почти напротив меня. Ничего похожего на экран не заметно, или убрать успела. Зато я увидел, как тоже зелёным засветилась и погасла небольшая тряпичная фигурка, которая крепилась к ее поясу металлической цепочкой. Необычный амулет — больше похож на грубую куклу, чем на украшение. Значит, хозяйской дочке вообще не пришлось делать лишних телодвижений. А вот Ядвиге досталось.
Она как-то неловко поднялась с кресла, на каждую ногу ступала с неуверенностью. Оглянулась на меня, видимо, чтобы убедиться, что по полу размазан, а у самой из носа кровь. При этом лихорадочно шарит у себя по карманам. Мне так и хотелось напомнить, что платье это она надела часа два назад.
— Кот, ты почему ее не закрыл? — попробовал спросить громко и в то же время про себя.
— Да не мог я, Андрей. — прозвучал он у меня в мыслях. — Она не просила, согласия не давала. Я бы вмешался, если бы речь шла о жизни хозяйки, при ударе от 10 баллов. Только вот не уверен, что она бы и с 9 справилась. Слаба совсем. Ладно-ладно, от 8 бы подключился, поверь.
Получается, котик может говорить и не ш-ш-шипеть — ну-ну.
— Не, Ёжа, так дело не пойдёт. Все пузырьки с зельем я запалил, пока ты в отключке лежала. Василиса меня за хвост дернула и я внял наследнице, не отказал, — почти промурлыкал хвостатый.
— Мама, КотоКот утверждает, что тебе пребывать в рассудке осталось меньше трех месяцев — если пить эту дрянь раз в неделю. Но ты же чаще. От того, что мы с тобой заготавливали на полной луне, почти ничего не осталось. И инсульт он тоже не исключает — неизвестно, что случится раньше.
У Ядвиги хватило сил только на то, чтобы зашипеть.
— Что ты предлагаешь? — почти задохнулась от возмущения. — Я бы взяла Щит Акинора, — она указала на «мою» сковородку, и почему я не удивился, — и приложила бы разбойникам в обраточку.
— Я лучше сама пойду. Волшебная палочка при мне. Сколько можно скрывать, что я знаю свою мать и от родства не отказываюсь? Это все папенькиного семейства фантазии, что так безопаснее. На меня за три с лишним года совершенно около двадцати пяти покушений.
— Васька, стой! — еще больше занервничала Ядвига. — Какой из тебя боевой маг. Видишь, они притихли там. Могли ударить, чтобы проверить, будет ли сопротивление. И сейчас тикают со всей мочи.
— Я бы рад, окажись ты права, — почесал за ухом кот. — Но станут они в таком случае на пятибалльную волну силы тратить. Вижу четверых, подошли по периметру. И еще одна плохая новость: это не просто семейка, которая мечтает вернуть свои домашние безделушки, а четыре мага с четырьмя разными проявлениями дара.
Ядвига прошелестела что-то вряд ли цензурное. А я переспросил:
— Могущественных мага?
— Это не суть важно, — заметил котик. — У них у каждого своя стихи, что делает их в четыре раза сильнее. Плюс, возможно, самое плохое — они готовились заранее. И в курсе, что Ёженька истощена, мыкалась всю неделю и, следовательно, сейчас спит беспробудным сном.
— Мамочка, они же не хотят взломать защиту, они пытаются достать тебя. Не исключено, что, пропустив такой удар во сне, ты бы уже не встала, — так, мне одному показалось или у нашей Мисс Невозмутимость сейчас начнется истерика.