Когда процессия прибыла в Вашингтон-Сквер-парк, он был запружен народом. Там соорудили временные подмостки, где разместились Шрила Прабхупада и Божества. Киртанананда Свами представил Шрилу Прабхупаду всем собравшимся, и Прабхупада поднялся, чтобы произнести речь.
Вечером о шествии и празднике сообщили все крупнейшие телекомпании, а утром вышли газеты с фотографиями и репортажами. Больше всего Прабхупаде понравился разворот в «Нью-Йорк Дейли Ньюс», где несколько фотографий было помещено под шапкой: «Пятая авеню, на которой Восток встречается с Западом».
— Пошлите эту статью во все храмы, — сказал Прабхупада. — Отправьте ее Индире Ганди. Заголовок просто замечательный. Они уловили самую суть. «Восток встречается с Западом». Как я всегда говорил, хромой встречается со слепым. Вместе они могут все, а поодиночке — ничего. Один — хромой, а другой — слепой. Но если они объединятся — индийская культура и американские деньги, — то смогут спасти весь мир.
Прабхупаде вслух прочитали статью из «Нью-Йорк Таймс», где рассказывалось о том, что в шествии участвовали сотни индийцев, «которые радовались, видя, что сохранить свою веру можно даже в Нью-Йорке». В статье приводились слова «одного индийского иммигранта», который сказал: «Мы любим Нью-Йорк, Америку. Это самое прекрасное место в мире. Никакая другая страна не позволила бы нам так свободно отмечать наши праздники».
— Так оно и есть, — сказал Прабхупада, — я всегда это говорил. «Таймс» первой написала о моей деятельности, когда я стал петь в Томпкинс-Сквер-парке.
На площади, где проходил праздник, преданные накормили прасадом семь тысяч человек. И даже поздно вечером, когда они вместе со своими колесницами возвращались назад, сотни людей следовали за ними, распевая мантру. Преданные уже обсуждали, что нужно сделать, чтобы в следующем году праздник получился еще лучше. Было бы неплохо отвести места представителям прессы, а Прабхупада предложил снять небольшой домик в центре города, назвав его Гундича[9]. Господь Джаганнатха мог бы находиться там целую неделю. Затем преданные смогут устроить еще одно шествие — праздник возвращения Господа Джаганнатхи в храм на Пятьдесят пятой улице.
— Вчера, — рассказывал Тамала-Кришна Госвами, — мы весь вечер убирали площадки в парке. И одна женщина, которая живет по соседству, подошла к нам и сказала: «За все время, что я здесь живу, я еще ни разу не видела такого замечательного праздника». А директор парка в интервью телекомпании Си-би-эс говорил: «Мы гордимся тем, что этот парк был основан сотни лет назад, когда Америка была религиозной страной, и что духовная жизнь в Вашингтон-Сквер-парке продолжается до сих пор».
— Так, может быть, стоит попросить мэра построить там для нас храм? — сказал Прабхупада.
Преданные рассмеялись. Но Прабхупада говорил вполне серьезно.
Здоровье Шрилы Прабхупады стало ухудшаться, что часто случалось с ним во время напряженных поездок. Особенно плохо он почувствовал себя в Нью-Йорке. Его дальнейший маршрут проходил через Лондон, Париж, Тегеран, Бомбей и заканчивался в Хайдарабаде, где он должен был провести церемонию открытия нового храма ИСККОН. Старшие преданные умоляли его немного отдохнуть, прежде чем ехать в Англию и Индию. В этот приезд он провел один день на ферме ИСККОН в Пенсильвании, где ему очень понравилось, и преданные предложили ему поехать туда месяца на два-три, чтобы он смог поправить здоровье и писать. Каждый день они умоляли его остаться. Когда он услышал, что все члены Джи-би-си в Нью-Йорке считают, что он должен отложить поездку, то сказал: «Хорошo, я не поеду».
Однако Прабхупада не был слугой Джи-би-си, он был слугой Кришны. У него уже были куплены билеты на самолет и потому он решил продолжать путешествие.
Утром в день его отъезда несколько преданных пришли к нему, чтобы в последний раз попытаться уговорить его остаться с ними. Прабхупада ничего не ответил, хотя было ясно, что он не изменил своих намерений. Слуги паковали его чемоданы, все было готово к отъезду. Тем не менее, даже когда он уже вышел из комнаты и направлялся к лифту, несколько человек продолжали идти за ним, умоляя его не уезжать.
— Ну, пожалуйста, Прабхупада, — говорил Рамешвара Свами, — останьтесь.
До этого момента, несмотря на физическую слабость и мольбы учеников, Шрила Прабхупада находился в веселом расположении духа. Но теперь его лицо изменилось.
— Не уезжайте, — произнес один из преданных. Другой добавил: — Останьтесь и отдохните.
Прабхупада обернулся. Взгляд у него был совершенно отрешенный. Больше, чем когда-либо, он показался им пришельцем из другого мира.
— Я хочу, чтобы Кришна благословил меня, дав возможности сражаться за Него до последнего вздоха, — сказал он, — подобно Арджуне.
Все молчали. Этот великий завет запал им в душу. На первом этаже двери лифта открылись и сотни преданных, ожидавших Шрилу Прабхупаду, радостно приветствовали его, провожая к машине.
8
Последние наставления
Бомбей,
8 января 1977 г.
Шрила Прабхупада, как обычно, вышел на утреннюю прогулку еще до рассвета. Маршрут он и преданные знали хорошо: через «Харе-Кришна-Ленд» к дороге. Выйдя за ворота, нужно было сначала повернуть налево, потом направо, и пройти один квартал по дороге к пляжу. Светало. В сумерках едва можно было отличить землю от моря и неба, но постепенно небо на горизонте окрасилось в нежные цвета восхода, и взорам преданных открылась широкая гладь Аравийского моря с нависшим над ним необъятным небом, на котором мерцали и таяли последние звезды. Маленькая группа преданных во главе с Прабхупадой шла по широкой полосе пляжа, слева от них выстроились в ряд склонившиеся к морю пальмы, а справа шумел прибой.
Шрила Прабхупада был одет в шелковую курту и дхоти, на плечах у него был серый шерстяной чадар, а на ногах парусиновые туфли персикового цвета. Он шел быстро, слегка опираясь на трость. Сначала он выбрасывал ее вперед, втыкал в песок перед собой и поднимал опять, как бы отбивая ритм. Он держался прямо и шел с высоко поднятой головой.
Вдоль берега потянулась вереница бомбейцев, в большинстве своем богатых жителей Джуху, которые вышли на утреннюю прогулку. Несколько торговцев кокосами уже прикатили сюда свои тележки и в ожидании первых покупателей срезали макушки с отборных плодов. Шрила Прабхупада любил гулять в ранние утренние часы и, если позволяла погода, всегда выходил на прогулку, в каком бы уголке земли ни находился. Однако пляж в Джуху был одним из его самых любимых мест для прогулок.
По дороге к ним присоединились доктор Патель, в белой рубашке и брюках, а также несколько его друзей, большей частью врачей и юристов.
Вдруг Шрила Прабхупада заговорил:
— Против нас готовится крупный заговор.
— Кто его готовит, церковь? — поинтересовался доктор Патель.
— Нет, не церковь, — ответил Прабхупада.
— Общество?
Прабхупада задумчиво хмыкнул и добавил:
— Теперь они решили покончить с нашим Движением.
Он не стал вдаваться в подробности, и ни доктор Патель, ни другие так и не смогли выяснить, что Прабхупада имел в виду. Доктор Патель сказал, что во всяком случае в Индии заговор против сознания Кришны невозможен.
— Поэтому я и хотел начать движение в Индии, — ответил Прабхупада. — Я просил многих своих друзей: «Отдайте мне хотя бы одного из ваших сыновей!» Но никто не согласился. Они говорили: «Свамиджи, какая польза будет от того, что мой сын станет вайшнавом или брахманом?» Они не хотят считаться с нашим Движением и намерены покончить с ним.
Истый патриот, доктор Патель сказал:
— Эти американцы — они вечно раздувают пропаганду.
— В любой стране есть и хорошее, и плохое, — заметил Прабхупада. — Кришна говорит: мануишанам сахасрешу. Из многих тысяч людей едва ли один стремится к совершенству. Это Кали-юга.
Без пяти семь Шрила Прабхупада ушел с пляжа. Подходя к «Харе-Кришна-Ленду», он смотрел на массивные башни отеля ИСККОН и еще более высокие и величественные купола храма. Отделку до сих пор не закончили, но большая часть строительных работ была уже завершена. Предстояло облицевать купола мрамором и закончить отделочные работы во многих других местах Прабхупада хотел поскорее открыть храм, но Сурабхи Махараджа, руководивший строительством, постоянно ссылался на те или иные задержки, поэтому назначить дату открытия никак не удавалось.